Иван Дмитриевич Спиридонов — В боях за советскую Карелию.

Участники

Страна: РСФСР, Карелия Иван Дмитриевич Спиридонов - родился в Петербурге. Работал на Адмиралтейском судостроительном заводе. В начале 1918 г. принят в члены Коммунистической партии. В апреле 1918 г. во главе отряда петербургских рабочих направляется в Карелию, на охрану Мурманской железной дороги. Этот отряд первым дал вооруженный отпор на Севере англо-франко-американским интервентам. Оказывая упорное сопротивление врагу, отряд И.Д. Спиридонова отошел к р. Онде, где остановил дальнейшее продвижение противника на юг вдоль Мурманской железной дороги и сдерживал его натиск до февраля 1919 г. В конце 1918 г. отряд был переформирован в регулярный полк Красной Армии. Командиром этой части был назначен И.Д. Спиридонов. В боях весной и летом 1919 г. 41-й Уросозерский полк под командованием Спиридонова покрыл себя неувядаемой славой. В сражениях с врагом командир полка всегда проявлял личную отвагу и мужество. Недаром за голову Спиридонова интервенты назначили большую награду. В одном из боев осенью 1919 г. Иван Дмитриевич был тяжело ранен. После гражданской войны находился на пенсии. Умер в начале 1942 г. в Ленинграде. Товарищи, старые бойцы, старые ветераны за дело рабочих и крестьян! Прошло уже десять лет со дня освобождения Карельской республики и трудящихся Карелии от белого нашествия. Я давно искал случая поделиться тем, что было сделано в те дни. Рабочие промышленного и революционного центра, города великого нашего вождя — товарища Ленина, идея которого воплотилась в нас, выделили в тот тяжелый момент часть революционных сил в составе трехсот шестидесяти человек и послали сюда для защиты границ Карельской республики. Начало нашего формирования как отряда — это день корниловского мятежа. После ликвидации авантюры Корнилова и Керенского мы возвратились на свои заводы и фабрики. Накануне пролетарской революции, когда была проведена известная подготовка, когда старые воинские части были на нашей стороне, рабочие срочно вооружились. Вот это время и было собственно началом вооружения рабочего советского войска — так называемой Красной гвардии. Первое боевое крещение отряд 2-го района Ленинграда принял под Детским Селом, старым Царским Селом, занимая станцию и радиотелеграф. По возвращении отряд нес внутреннюю охрану города Петрограда, ныне Ленинграда. Наконец наступил тревожный момент — 26 февраля 1918 года, когда раздались призывные гудки фабрик и заводов и был брошен клич: «Советская Россия в опасности!» Мы выехали, эшелон за эшелоном, вместе с другими отрядами. Сначала попали в Гдов, а после издания декрета о создании Красной Армии нас как Красную гвардию просто переименовали в Красную Армию. Из Карелии, которую многие из нас знали, были получены тревожные сведения. 11 апреля был получен срочный приказ выехать в Кемь для отражения финской белой гвардии. Но пути, в центре Карелии, Петрозаводске, мы должны были явиться в распоряжение военного комиссариата. Но, получив сведения, что была опасность со стороны белофинской границы, мы были двинуты в город Кемь. Приехав в Кемь, мы совместно с местными силами, железнодорожниками фронт ликвидировали, но среди местного населения было брожение, было много кулацких сторонников, сторонников буржуазии. Я уже точно не помню, но, кажется, около Кеми есть село Подужемье. Нами были получены сведения, что кулаки формируют там вокруг себя белогвардейцев. В то же время местная власть опиралась на нас как на рабочих-революционеров крупного промышленного центра. Несмотря на незначительную нашу численность, все же это была реальная помощь. Нам приходилось выделять небольшие отряды по пятидесяти-семидесяти человек и рассыпать их по району, но ядро было в Кеми. Некоторое время ядро бездействовало. Настал момент, когда понадобилась охрана Мурманской дороги, и мы перешли на охрану дороги, на что нужно было согласие штаба охраны железной дороги. В то время, как части бездействовали, шла усиленная подготовка в Мурманском краевом совдепе. Подготовка проходила совместно с белогвардейцами и бывшими союзниками царского правительства, которые не могли примириться с тем, что рабочие и крестьяне захватили в свои руки власть. В первых числах июля часть Мурманской дороги, вплоть до Кеми, была оккупирована, и часть наших отрядов была обезоружена. Часть Сорокского отряда осталась. Петрозаводск ничего не мог дать. Наши части добрались до станции Шуерецкая, и здесь мы решили снова действовать. Связываться с Петрозаводском и с другими пунктами не было времени. Решено было на железнодорожной магистрали, как главном пути, по которому продвигаются основные силы противника, его эшелоны, артиллерия и так далее, сжечь мост за станцией Шуерецкая. Моста на Сегеже не трогали. Между тем приехал т. Нацаренус. Он был назначен чрезвычайным районным комиссаром. Он приехал, не имея при себе никаких сил. Я в это время был начальником одного из участков охраны Мурманской железной дороги. Узнав от меня о положении дел, т. Нацаренус зашел в штаб и написал приказ № 1, согласно которому все принадлежащее Советской власти ценное имущество, как подвижной состав, продовольствие и так далее, должно быть эвакуировано в Петрозаводск. Всех сочувствующих нам также пришлось эвакуировать. Все же остальное, что могло содействовать врагу, — уничтожить и отступать на юг. В этот момент открывается Северный фронт в Мурманске. Образуется позиция: Онда — Сегежа — Надвоицы. Онда была преградой. Мост был разрушен, и восстановить его было нелегко. Дальнейшие события развертываются с 19 февраля 1919 года. Всем известно, какие здесь морозы. Отряды были плохо снабжены. Противник сгруппировал силы, и Сегежа была взята. 20-го утром мы в числе семидесяти человек ведем контрнаступление имея два орудия, но использовать могли только одно. Фланги были слишком отдалены и подкрепление вызвать оттуда не было возможности. Заняв Сегежу, противник не проявляет активности, но группирует свои силы. Нам приходится растягивать фронт. Создаются постепенно новые боевые участки, кроме мурманского: Олонецкий и заонежский. Нам приходилось разбрасывать свои силы, несмотря на это все-таки борьба продолжается. Она продолжалась в течение полутора лет, но вера в конечную цель, что победа будет на нашей стороне, нас поддерживала. В конце апреля создалась угроза Петрозаводску. С юга — Петрозаводск, с другой стороны — мурманский и заонежский участки, — отступать было некуда. Соседей не было. По просьбе местных организаций и самого командующего межозерным районом, мы выделяем первый отряд, затем второй и третий. Совместными усилиями олонецкого петрозаводского участков, Онежской флотилии и другими воинскими частями нападение в короткий срок было ликвидировано. Затем наступает момент, когда нас можно было сменить и отвести в резерв. Но в сентябре месяце за Онегой создалось катастрофическое положение. Согласно приказу начальника 1-й стрелковой дивизии надо было выехать за Онегу и принять боевой участок. По приезде в Усть-Шалу получили тревожные сведения об оставлении заонежского участка. Пудожу грозила непосредственная опасность. В шести километрах был противник. Обороняли Пудож местные коммунары — несколько десятков человек, но этого было мало для города. Там были хорошие работники, из которых в дальнейшем вышли отличные командиры. 9-й полк, совместно с десантом Онежской флотилии, отбросил неприятеля к Повенцу. 24 октября я выбыл из строя. Я был уверен, что несмотря на все тяжести и невзгоды, которые мы перенесли (нехватка вооружения, обмундирования, снаряжения, недостаток командного состава), в конечном итоге победа будет на нашей стороне. Солдаты революции, необутые и в рваном обмундировании, совершат героические подвиги. Ведь революция совершается во имя будущих благ рабочих и крестьян. Я должен еще добавить, что «дорогие хозяева» оккупированной части северной территории прислали нам приглашение в виде письма. Они приглашали нас в гости, и вот это письмо сохранилось у меня. Подлинник был послан т. Нацаренусу, который направил его в архив. Вот оно: 26 августа 1918 года. Командиру красноармейских отрядов и чрезвычайной охраны железной дороги деревни Надвоицы и железной дороги Онда — Сегежа Прошу ответить через посланного. Если посланный крестьянин по вернется к 29 сего августа, то аэропланы начнут бомбардировку всех ваших пунктов до Петрозаводска. Командующий войсками союзных сил Сумского района С. С. Штекле. Письмо привезли нам два крестьянина: один — возчик, а другой — старик — был парламентером. Он вручил письмо и был задержан нами, но когда выяснилось, что старик ни при чем, что он невиновен и только в силу необходимости должен был везти письмо, его отпустили. На это письмо мы дали ответ, одобренный общим собранием нашего отряда и Ораниембаумского батальона; присоединились к нам и товарищи финны. Письмо было предварительно послано т. Нацаренусу, который его одобрил, написав: «Благодарю. Нацарепус». Ответ был таков: Командующему войсками союзных сил Сумского района Отвечая па ваше требование о сдаче оружия и переходе на вашу сторону, заявляю вам, что власть большевиков, то есть рабоче-крестьянская, не пала, а по-прежнему существует, опираясь на силы русской демократии. Мы не банды, а отряды регулярной Красной Армии, которая умеет честно и добросовестно исполнять свой долг перед родиной и революцией и готова умереть на своем посту, защищая Советскую власть, то есть власть рабочих и крестьян. Ваши угрозы не страшны. Мы, в свою очередь, называем вас бандой капиталистов, которым вы служите как наёмники и приспешники буржуазии. У нас называют такие войска белой гвардией и рабами богачей, которые пресмыкаются у ее ног. Какими бы силами вы ни располагали, я заявляю от имени своих отрядов, что о сдаче оружия не может быть и речи. Ответ один: я принимаю ваш вызов не на жизнь, а на смерть. Проклятие вам всем, наемники богачей, империалистов всех стран! Борьба с вами будет не на жизнь, а на смерть. Проклятие вам всем, наемники богачей, империалистов всех стран! Начальники отрядов Красной Армии не сдаются, а умеют умирать в бою с наемниками бандитов. Начальник отряда Спиридонов. Источник: (1963) За Советскую Карелию. Воспоминания о гражданской войне - Стр.24-29