Воспоминания Н.Ф. Карахаева. Олончане-Фронту

Гражданские

Страна: СССР 

Карахаев Николай Федорович (1906—1965). Русский. Член КПСС с 1928 г. В годы Великой Отечественной войны был заведующим военным отделом Центрального Комитета компартии Карело-Финской ССР. Одновременно в 1942—1943 гг. являлся заместителем начальника штаба партизанского движения при Военном совете Карельского фронта. В 1944 г., после освобождения южной Карелии, был направлен на работу в Олонецкий район секретарем районного комитета партии. Награжден орденом Отечественной войны 1-й степени, медалью «Партизану Отечественной войны».

Лето 1944 года. Оно осталось в памяти у нас как лето освобождения родной карельской земли. В кабинете начальника штаба партизанского движения раздается телефонный звонок. Меня срочно вызывают на бюро ЦК компартии республики. Выхожу на улицу. В военном городе стоит таинственная ночная тишина. То тут, то там слышны голоса патрулей: «Предъявите пропуск». Предъявляю свой пропуск. Иду по большому мосту, пересекающему бурную реку Выг, по берегам которой расположился город Беломорск. Время 23 часа. Вхожу в приемную. Здесь вижу товарищей, которые до войны были известны мне как работники Олонецкого района: А. В. Смирнова — председателя райисполкома, В. Н. Бобкова — директора МТС, Г. М. Берковского — редактора районной газеты, Н. Ф. Герасимова — председателя плановой комиссии. Всех нас просят войти в комнату, где заседает бюро ЦК. Секретарь ЦК, член Военного Совета Карельского фронта Г. Н. Куприянов, обращаясь ко мне с улыбкой, сказал: «Есть предложение направить Вас первым секретарем Олонецкого райкома партии. Медлить нельзя ни одного дня, войска Карельского фронта перешли в наступление, успешно форсировали реку Свирь и быстро продвигаются к Олонцу». Взволнованный, я вышел из здания ЦК компартии. Шел уже второй час ночи. Вечером 22 июня 1944 года мы двинулись в путь. Через несколько дней были в деревне Мегрега — населенном пункте Олонецкого района. Когда мы вошли в деревню, военная радиоустановка передавала сообщение из Москвы о том, что наши войска, прорвав линию обороны противника на Свири, ведут успешные наступательные бои. Голос Левитана гремел над всем селом. Я видел много народного горя и, может быть, потому так сильно подействовали на меня слова на освобожденной земле. В это время ко мне подошла старая женщина, она положила руки на мои плечи, посмотрела мне в глаза и тихо сказала: «Спасибо, сынок!» По ее морщинистым щекам текли светлые слезы радости. Жители деревни с опаской смотрели на нас, кое-где собирались группами, кое-кто осторожно посматривал в окна. Вдруг кто-то из толпы закричал: «Товарищи, да ведь это директор нашей МТС Василий Никифорович Бобков, а вот смотрите и Гриша Берковский — редактор газеты». Женщины плакали от радости. Многие из них три года ждали весточку от сыновей, мужей, родных и близких, которые с Красной Армией очищали русскую землю от фашистских захватчиков. В центре села собрались все его жители. Когда мы подошли, наступила полная тишина, сотни глаз смотрели на нас. Люди ждали, что скажем мы. Я обратился к народу от имени ЦК компартии, Совнаркома республики, передал привет, поздравил собравшихся с освобождением и сообщил о победах Красной Армии. Я попросил назвать фамилию человека, кому можно было бы доверить временное исполнение обязанностей председателя сельского Совета. Немного подумав, называют фамилию Дмитриева. — Ну, а теперь, дорогие товарищи, какое же мы примем решение? И так, коллективно, пункт за пунктом принимается решение: 1. Приступить к заготовке кормов — сенокошению. 2. Собрать, отремонтировать сельскохозяйственный инвентарь. 3. Из-за недостатка лошадей, которые угнаны в Финляндию, использовать для работы на сенокосилках и жатках крупный рогатый скот. 4. Выделить бригаду рабочих для ремонта взорванных мостов. 5. Затопить все бани колхозников, заготовить веники и дать возможность бойцам Красной Армии во время привалов помыться и отдохнуть. 6. Обеспечить госпитали, медпункты молоком. Это решение граждан деревни Мегрега было одобрено и стало первым обязательным постановлением райкома партии и районного Совета депутатов трудящихся для всех колхозов освобожденного района. Собрание закончено, но никто не желает уходить: каждый хочет больше узнать, что делается на родной земле, о победах Красной Армии. После короткого отдыха вновь отправляемся в путь. В город Олонец входим пешком. Первый, кого мы встретили, был старый пчеловод колхоза имени Папанина Томас Иванович Пийспонен. Он просит нас пройти на пасеку, которую частично сохранил. Жители Олонца, вернувшиеся из леса и хуторов, радостно встречают Красную Армию. Трудные задачи встали перед коммунистами района после его освобождения. Предприятия местной промышленности, леспромхозы, Ильинский лесозавод были разрушены. Сгорело большинство школ и больниц. Телефонной связи не было. Разрушено и взорвано 242 моста. Мелиоративная сеть Олонецкой равнины запущена. Колхозы разорены. На заседании районного комитета партии был обсужден и принят план восстановления народного хозяйства. Этот план коммунисты и беспартийный актив разъясняли каждому рабочему, колхознику. Он стал тогда знаменем борьбы трудящихся района. Небольшая группа прибывших коммунистов и комсомольцев, такие товарищи, как А. В. Смирнов, Н. Т. Ермолаев, В. Н. Бобков, Н. А. Чернецов, Н. Ф. Герасимов, Г. И. Лимберг, А. И. Осипова, Т. И. Вознесенская, Н. П. Чурсинов, Н. С. Кирилов и другие показали себя на восстановлении разрушенного войной хозяйства как хорошие, грамотные организаторы. В райком беспрерывным потоком с утра до позднего вечера приходили люди с вопросами, предложениями и просьбами. В первый же день явились три железнодорожника и внесли предложение отремонтировать брошенный финнами паровоз и до прихода работников Кировской железной дороги установить сообщение между Олонцом и Погранкондушами. Такое предложение нарушало существующие правила, но в тот момент оно было жизненно необходимым. Итак, два машиниста и девушка Таня, диспетчер, приступили к работе. Движение открыто, скорость 20 километров в час, остановка «состава» — поднятие руки на любом перегоне. Пассажиры в шутку эту нашу 56-километровую дорогу назвали «Танечкина дорога». Однажды ко мне в райком врываются ребята только что организованного детского дома. Они хором сообщают, что под полом своего дома нашли клад — золотые монеты и много других ценностей. Я горячо их поблагодарил. Клад был немедленно сдан в Государственный банк. Совет Министров республики и Госбанк в знак благодарности выделили дополнительные средства на оборудование детского дома и приобретение пианино. Работники связи в один из дней с радостью сообщают, что установлена телефонная связь с селом Большие Горы и что меня спрашивает какая-то женщина. В телефонной трубке уже слышится ее взволнованный голос. — Товарищ секретарь, мама, мама у меня сильно больна, прошу Вас, если жив врач Петр Васильевич Студитов и вернулся в район, пошлите его к нам. С одной стороны, меня это поразило, ведь не одна же мама, видимо, в районе болела, а с другой — я и обрадовался тому, что коммунист, заслуженный врач республики Студитов жив и здоров, действительно может выехать и оказать помощь больной из Больших Гор. Мне как партийному работнику было приятно то и дело слышать от местных жителей имя коммуниста Студитова, народного сельского врача, душевного человека. Четверть с лишним века прожил в Олонецком районе этот замечательный человек, сердце коммуниста и руки хирурга беззаветно служили людям. Стали прибывать из эвакуации и демобилизованные с фронта местные коммунисты: И. И. Михайлов, А. В. Окунева, П. И. Журавлев, Е, И. Заккиева, Я. К. Белецкий и, что характерно для того времени, прибывшие товарищи не ждали, когда их вызовут в райком. Все они шли к нам сразу с автомашины, на которой приехали, и просто требовали поскорей послать на работу туда, где они нужнее всего. Видно было, как люди соскучились по родной земле, по мирным трудовым делам. Пришел в райком старый знакомый Иван Мартынович Михайлов, ему за пятьдесят. О таких, как он, говорят: «Кожа да кости, живуч». 16 лет работал он до войны председателем колхоза в селе Погранкондуши. Это был богатый колхоз: много скота, тракторов и других сельскохозяйственных машин. Всего несколько десятков метров отделяло колхоз от советско-финляндской границы. Там, за пограничным столбом, начинался другой мир. Вместе с пограничниками держали на замке границу и колхозники. В 1936 году правительство наградило председателя колхоза коммуниста Ивана Мартыновича Михайлова за проявленную бдительность по охране государственной границы орденом «Знак Почета». Вот и приехал Иван Мартынович в родной колхоз. На каждом шагу — следы варварского хозяйничания оккупантов. Сожжено 50 домов, разграблено колхозное добро. Тяжело было смотреть председателю на это пепелище. — Горе слезами не оплачешь,— сказал Иван Мартынович землякам.— Построим новые дома и хозяйство свое восстановим, только работать надо всем. Вскоре приехали из эвакуации еще 75 семей. Закипела работа. Стали сообща восстанавливать колхоз. За короткий период построили 15 домов, достроили скотный двор, конюшню. Возвращались из эвакуации другие олончане. Петр Иванович Журавлев стал работать председателем Вагвозерского сельсовета, Елена Ивановна Заккиева — председателем колхоза имени Папанина, Александра Васильевна Окунева — директором школы в селе Коткозеро. Шел июль. Наступила пора сенокоса и уборки урожая. Фронт и страна требовали хлеба. На уборку хлеба и заготовку сена поднялся весь народ, от мала до велика. Ни одна пара рук не оставалась праздной. Широко разлилась народная инициатива. Колхозники артели «Красный путиловец» дают слово закончить обмолот хлеба к 30 сентября, а к 1 октября убрать весь картофель, дать три тысячи пудов хлеба сверх намеченного планом в фонд Красной Армии. Они обращаются ко всем колхозникам республики с призывом поддержать их почин. Колхоз «Дружба» обязался создать фонд помощи семьям военнослужащих, внести в этот фонд 200 пудов хлеба, 60 пудов картофеля. Как-то вечером, возвращаясь со сплавных работ, я зашел в правление колхоза «Искра», там сидела звеньевая Тася Рышкальская со своими подругами. Девушки интересовались положением на фронте. Я рассказал им о делах на фронте и о том, как трудно сейчас в стране, что ни один колос не должен остаться на поле. «На вас, женщин, теперь вся надежда!» Девушки дали слово работать так, как сражаются воины на фронте. Эта беседа не прошла даром. Назавтра сообщили, что звено Таси за день связало 5 тысяч снопов. Слыханное ли дело, чтобы три девчонки сделали то, что было под силу- десятку опытных жнецов! На другой день подруги связали еще больше. Эти успехи звеньевой комсомолки Таисии Рышкальской всколыхнули всех колхозников района. Находившийся поблизости самолет лесной авиации разбросал по всем колхозам района листовки о достижениях этого звена. — Хорошие девушки,— как-то сказал о них агроном Петр Тимофеевич Антипов.— С такими, как они, трудолюбивыми, грамотными, легко и работать. Только обидно, что машин у нас нет, борона, серп, коса да лопата — вот и все. Скоро у нас появились свои машины. В колхозе «Красная Судалица» в лесах нашли кое-какие части, а затем собрали две жатки. Но кто на них будет работать? Мужчины на фронте. И выход был найден. На жатки посадили 13-летнего Колю Ильина и 15-летнего Колю Кондратьева. Если сначала бригаду Якова Константиновича Белецкого называли «детским садом», то скоро стали ее величать «бригадой гвардейцев тыла». Мы видели этих смышленых и горячих пареньков, видели, как блестели их глаза, когда бригаду называли передовой, помогающей фронту ковать победу. Равнинные земли трудные и капризные, их надо хорошо изучить, поэтому-то мы и пригласили в райком старых, опытных колхозников. «Дорогие старички, трудновато без вас решить кое-какие колхозные дела. Вы люди опытные, помогите же нам». И старики стали верными помощниками. Они оказались самыми придирчивыми и строгими инспекторами по качеству. Филиппов и Миронов говорили: «Земля-тарелка, что положишь, то и возьмешь». Наметанный стариковский глаз! Они сразу же замечали потери колосьев в поле, потери при перевозке зерна, мелкую вспашку и многое другое. Они часто стали заходить в райком с предложениями, советами и за помощью. Разрушенные города, села, фабрики и заводы Родины ждали и требовали на восстановление много лесоматериалов. Лес нужен был стране, как хлеб. Районный комитет партии обратился к рабочим, колхозникам, инженерам и техникам, служащим за помощью в заготовке леса, срочном восстановлении разрушенных лесопунктов и сплавных рейдов, обеспечении их рабочей силой, инструментом и лошадьми на вывозке древесины. Во главе стала парторганизация леспромхоза. Коммунисты Пахомов, Фарков, Афанасьев провели большую организаторскую работу. Колхозники сельхозартели «Пламя» первыми организовали бригады, закрепили за ними лошадей, собрали и отремонтировали сани-панкореги, обеспечили всех рабочих топорами и пилами. В результате для работы в лесу стали создаваться бригады из рабочих предприятий местной промышленности, служащих учреждений. Заслужила внимание бригада работников Финского драматического театра, который прибыл из эвакуации и уже приступил к работе в Олонце. В составе труппы были молодые, задорные люди, днем они выполняли нормы на заготовке и вывозке леса, а вечером с успехом выступали на сцене. Широкая народная инициатива дала возможность успешно выполнить установленное правительством задание по заготовке леса. Коммунисты тулокского рейда внесли предложение собрать и отгрузить в качестве подарка городу Ленина 60 тысяч кубометров аварийной древесины. На этот благородный почин откликнулись рабочие и служащие видлицкого и ильинского рейдов. В темную августовскую ночь загорелись костры на реках. Круглые сутки, отдыхая тут же у костра, рабочие, служащие рейдов с багром и топором собирали аварийную древесину, грузили в вагоны, сплачивали в плоты. Это был поистине великий патриотизм. В октябре 1944 года Ленинград получил 60 тысяч кубометров леса, в ноябре Центральный Комитет нашей партии в телеграмме поблагодарил трудящихся за оказанную Красной Армии помощь, группа работников была награждена орденами и медалями Советского Союза. Была получена телеграмма с благодарностью от Ленинградского горкома партии и Ленсовета за помощь в восстановлении города Ленина. По этому случаю в Олонце состоялся митинг трудящихся, на который прибыли делегации колхозов и лесопунктов. Настроение у всех собравшихся было хорошее. Вдруг неожиданно погас свет в зале. Оказывается, произошла серьезная авария на временной электростанции, но тут не растерялся Митя, шофер райкома — бывший фронтовик. Он моментально загнал свой газик в фойе театра и направил в зал мощный свет фар. Слово для выступления предоставили председателю колхоза Елене Ивановне Заккиевой. Она сказала: — Сразу после освобождения района от фашистских захватчиков я вернулась в родной колхоз. Я радовалась белым березкам, которые сохранились, радовалась отчему дому, в котором прошли мои молодые годы. Вот уже четыре месяца день и ночь мы трудимся над восстановлением колхозного хозяйства. Тысячу пудов хлеба сверх плана мы сдали в фонд Красной Армии, нам не стыдно смотреть в глаза нашим героям и защитникам. Людей у нас мало. Мне хотелось бы сказать всем землякам-односельчанам, что не узкая тропинка, а широкая дорога ведет к каждому колхозному селу, дорога ясная, солнечная. А наши белые березки кланяются тем, кто с добрым сердцем возвращается в родные места. Мы благодарим Центральный Комитет нашей партии за заботу о нас. На трибуну поднимается представитель Красной Армии гвардии майор Сонин. Переполненный зал театра, затаив дыхание, слушает простые, уверенные, доходящие до каждого сердца слова о победах нашей героической Красной Армии. Растроганные люди время от времени смахивают с глаз слезу. Он благодарит за хлеб, собранный в фонд Красной Армии, благодарит за лес, отправленный на восстановление города Ленинграда. Его выступление не раз прерывалось аплодисментами. Каждый шаг по восстановлению народного хозяйства в районе связан с деятельностью коммунистов. Ни одно начинание, ни одно сколько-нибудь значительное дело не совершалось без активного участия партийных организаций. Источник: (1974) Незабываемое. Воспоминания о Великой Отечественной войне - Стр.357-365