В.Н. Пархачев (бывший партизан отряда имени Чапаева) — Трудный рейд.

Участники

Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Пархачев Василий Николаевич — бывший партизан отряда имени Чапаева. Родился в с. Шошка Железнодорожного района в 1924 г. Коми. До войны помощник начальника политотдела Верхне-Вымской МТС по комсомолу. Ныне живет в Москве, работает в Министерстве просвещения СССР. Есть на Онежском озере в Карелии остров Кижи. Остров-музей. Тысячи и тысячи туристов посещают Кижи зимой и летом. Зимой — на самолетах, летом на теплоходах. Туристы со всех концов страны и из-за рубежа. И есть на острове, недалеко от знаменитых Покровского и Преображенского соборов, еще одно святое место — могилы захороненных здесь партизан, погибших в боях за освобождение земли Калевалы от фашистских оккупантов. Идущие мимо этих могил туристы кладут на надмогильные гранитные плиты букеты полевых цветов. На одной плите надпись золотыми буквами: «СОКЕРИН П. И. 1924 — 1943 гг.» Комсомолец Павел Сокерин — мой боевой друг. Погиб он в феврале 1943 года. В ту роковую ночь группа партизан, выполняя боевое задание, нарвалась на засаду врага. Вверх полетели сигнальные ракеты. Стало светло как днем. Горстка партизан оказалась на открытом месте. Противник из нескольких огневых точек открыл перекрестный огонь. Партизаны отстреливались, но перевес был на стороне врага. Павел Сокерин оказался в числе погибших. Ему тогда было неполных 19 лет. Нас было 103 человека, которые осенью 1942 года влились в партизанские отряды Карелии. Все добровольцы, по зову сердца. Из этой сотни партизан человек десять были из нашего Железнодорожного района: прокурор района И. Н. Изьюров, начальник райконторы связи Р. А. Шарыгин, учитель физкультуры из д. Кони П. И. Сокерин, я — бывший помощник начальника политотдела Верхне-Вымской МТС по комсомолу, и еще строители Печорской магистрали. Уже в январе 1943 года мы участвовали в разгроме гарнизона противника, получили боевое крещение, стали настоящими народными мстителями. Мне хочется здесь рассказать об одном большом походе по тылам врага летом 1943 года, продолжавшемся 38 суток. Пришлось вынести большие невзгоды, иногда голодать, но мы не теряли духа, оставались верными партизанской клятве. Из 70 партизан, участвовавших в рейде, более половины были уроженцы Коми республики, в том числе комиссар отряда Н. Е. Кузнецов, начальник штаба отряда Н. П. Потолицын. В июне 1943 года наш отряд был переброшен на Север, под Кандалакшу. Это уже Мурманская область. Солнце здесь лишь на самое короткое время скрывалось за горизонтом. Ночью светло, можно читать и писать. Нас, северян, это конечно, не удивляло. Привыкли мы и к мошкаре и комарам, которых здесь было еще больше, чем в Карелии. Отряд усиленно готовился к походу на территорию Финляндии, в глубокий тыл врага. Прошли партийное и комсомольское собрания, совещания командно-политического состава. Все делалось для того, чтобы морально и физически подготовить весь личный состав отряда к выполнению боевых задач. 24 июня отряд погрузился в вагоны и поездом добрался до ст. Княжная Губа. Еще три дня пути пешком, и мы — на исходном рубеже, занятом ротой пограничников. Линию фронта отряд перешел по болотистой местности в ночь на 29 июня. Линия охранения противника представляла полосу вырубленного леса шириной 50—80 метров. Разведчики во главе с ухтинцем А. Северюхиным удачно выбрали место перехода между двумя опорными пунктами врага. Я и Егор Напалков из Усть-Куломского района наблюдали, поднявшись на сосну, довольно мирную картину: вражеские солдаты не спеша обедали. Спокойствие противника (здесь оборону держали немцы) говорило, что наш переход не замечен. Дальнейший маршрут движения лежал по направлению к реке Тумча, которую мы должны были форсировать. Нас радовало, что поход начался удачно. Двигались осторожно. В пределах видимости шли дозорные, о всех сигналах сразу же узнавал весь отряд. Каждый из нас нес на себе 50—60 килограммов груза: оружие, боеприпасы, взрывчатку. И еще продукты на 30 суток рейда. Радовались, когда шел дождь. В такую погоду легче пройти незамеченными. Шли ночью, отдыхали днем. Еду готовили из концентратов, со всеми предосторожностями. Все умели использовать для костра сухие, тонкие сучки елок, березы, чтобы не было дыма. Мешала летняя жара, но еще более надоедали комары и мошки. Их было бесчисленное множество. От укусов насекомых опухали лица, зудило тело. Конечно, не так это просто идти по болотам неделю, две. Но тот факт, что углубляемся все дальше и дальше, поднимал нас в собственных глазах, увеличивал значимость нашего похода. Все партизаны держались хорошо, помогали друг другу. Так, во время перехода через небольшую речку один из бойцов поскользнулся на бревне и упал в воду. Товарищи помогли ему выбраться, выжать одежду. Промокшие сухари раздали бойцам, а взамен отдали пострадавшему сухие. Поделились и сахаром, концентратами. Начальник штаба отряда Н. П. Потолицын и командир отряда Н. П. Шестаков умело прокладывали путь по карте, чтобы отряд мог избегать встреч с противником. И это нам удавалось. Уже вторую неделю в пути. И вдруг разведчики доложили: впереди у болота какие-то люди. К ним сразу же направили группу партизан. Задержанные сказали, что они заготовляют сено для скота. Кто-то из партизан обратил внимание на нижние солдатские рубахи «косарей»: на них метка «SA» — «финская армия». «Косари» вынуждены были признаться, что один из них полицейский, другие — солдаты. Они рассказали, что командование белофиннов встревожено появлением в этих лесах партизан. Как оно узнало об этом, им неизвестно. Рассказали также, что в места вероятного появления партизан посланы разведчики, переодетые в рыбаков и косарей, что в ближайших населенных пунктах находятся от 80 до 130—150 солдат и офицеров, много машин, мотоциклов, велосипедов. Движение автомашин по дорогам разрешено только колоннами под усиленной охраной. Затем произошло следующее. «Косари», как видно, воспользовались тем, что охранявшие их усталые бойцы ослабили бдительность, сорвались с места одновременно и попытались бежать. Пришлось прибегнуть к оружию. Все это заставило командиров тщательно продумать дальнейший путь. Было принято решение — изменить маршрут движения, сделать рывок на северо-запад. Отряд снова в пути. Все труднее даются километры по болотам, низинам и высотам. Но местность покрыта лесом, и это помогает партизанам. Связались по рации со штабом в Беломорске, просили разрешения начать диверсионные действия. Помню, как раз на этом привале прослушали сообщение Совинформбюро о наступательных операциях советских войск на Курской дуге. Это придало нам силы. 17 июля наши разведчики вышли на участок шоссейной дороги между населенными пунктами Мяркяярви и Хаутаярви. Решили наблюдать за ней, разделившись на две группы. Одну группу возглавил комиссар отряда Н. Е. Кузнецов, другую — помкомвзвода В. И. Кузнецов. В первой группе были И. Морохин, еще один боец и я. У наезженной автомашинами грунтовой дороги мы пролежали с 3 часов утра до полудня. Наконец, около 11 часов на запад проехал велосипедист, а через пол часа в том же направлении прошел пешеход. Вторая группа также видела этих двоих, только впереди шел пешеход, а велосипедист позади. Значит, дорога патрулируется. В ночь на 19 июля три группы партизан вышли на дорогу и заняли позиции в 70—80 метрах одна от другой. На правом фланге группу из 5 человек возглавлял В. И. Кузнецов. Здесь же залегли пулеметчики Н. Морохин и А. Прокушев. В группе на левом фланге были командир взвода Т. Агзамов, пулеметчик П. Пантелеев, И. Кукушкин из Ухты, А. Андреев из пос. Крутая. В центре расположилась группа из 10 партизан во главе с А. Северюхиным. Здесь же были командир сводной группы И. Молодцов, пулеметчик Н. Бессонов, А. Мелехин, Люся Забоева, П. Перминов, я и другие. В ожидании прошли ночь, утро и первая половина дня. Около полудня по дороге вновь проехал велосипедист. Спустя пару часов тишину нарушили автоматные очереди на левом фланге, застучали и финские пулеметы. Их мы определяли безошибочно. Заработали автоматы и пулеметы наших товарищей. Стрельба усиливалась и приближалась к центральной группе. Мы решили идти на помощь товарищам. Не успели сделать и несколько десятков шагов, как на шоссе появились автомашины. Мы открыли по ним огонь. Передняя машина, потеряв управление, сошла с дороги и ударилась о дерево. Другая загорелась от зажигательных пуль. Как видно, попали в бензобак. А. Северюхин, И. Молодцов и другие из нашей группы почти в упор выпускали очереди по белофиннам. Были слышны небольшие взрывы. Как видно, на флангах минеры взрывали сточные железобетонные трубы на дороге, а, может, и небольшой мост через речушку, которую мы видели при разведке. Пулеметчики Н. Бессонов, И. Морохин, А. Прокушев, лежа у самой дороги и имея открытый сектор обстрела, продолжали вести прицельный огонь по машинам. Но это длилось недолго. Белофинны выпрыгивали из машин и включались в бой. Огонь противника становился сильнее. Партизаны стреляли, перебегая или отползая от одного дерева к другому, меняя постоянно огневую позицию. Но машин подъезжало все больше. Стало ясно: сдержать натиск противника нам не удастся. Группы с боем стали отходить в глубь леса. Оторваться от противника не удалось. Каратели настигли нас на первом же привале. Перестрелка была недолгой. В шуме и трескотне стрельбы кто-то из бойцов услышал лай собак. Имевшие опыт работы со служебными собаками Е. Козлов и Л. Николаев вызвались уничтожить их. И выполнили свое обещание. После этого отряд смог оторваться от преследователей. Штаб отряда и первый взвод маневрировали в лесу, затем заняли оборону на одной из высот и ждали возвращения взводов. Взвод К. Карпина вновь вышел на шоссейную дорогу, но значительно восточнее. Третьему взводу дали задание: во что бы то ни стало раздобыть продукты, так как уже несколько дней вещевые мешки партизан были пусты. Кроме грибов и недозрелых ягод, ничего съестного не находили. К сожалению, налет третьего взвода на небольшой населенный пункт большого «улова» не дал. Охрана поселка, заметив со сторожевой вышки приближавшихся партизан, убежала. В домах нашли лишь кусочки лосятины и совсем немного муки, а также небольшое количество овсяных галет. Но и это было у нас на вес золота. Командир отряда лично распределял между взводами все собранное. Взвод К. Карпина выполнение плана диверсии начал рано утром 21 июля. В густом хвойном лесу, через который проходило шоссе, залегли в засаду, заложили заряды тола на дороге. Машины противника появились днем. Как только передняя наехала на заряд взрывчатки, В. Ветошкин дернул шнур. Сильным взрывом оторвало радиатор автомашины и передние колеса. Находившиеся в кабине два человека и трое в кузове между ящиками и мешками, были убиты. Следовавшие позади машины остановились. Партизаны поливали их пулями из автоматов и ручных пулеметов. Комиссар Н. Е. Кузнецов стрелял из своего карабина, мы с Д. П. Уляшевым находились рядом и стреляли из автоматов по врагам, стоявшим за автомашинами. В этом бою смело действовали Е. В. Шучалин, В. Е. Ветошкин, В. П. Канев, М. Е. Семяшкин и другие. Подпускали ближе солдат противника и стреляли наверняка. Как и бывает в подобных ситуациях, когда партизаны встречаются с превосходящими силами врага, они обычно отходят и отрываются от противника. Но здесь противник сразу же стал обходить партизан с левого фланга, стараясь прижать к болоту. Командир отделения П. А. Булатов, бойцы А. Н. Горявин и Иван Майбуров из с. Визинги оказались отрезанными от основных сил. Только одному из них, И. Майбурову, удалось уйти и через трое суток вернуться в отряд. И. Майбуров слышал, как отчаянно отстреливались его товарищи, а потом раздались взрывы гранат. Видимо, они погибли в неравном бою. Положение группы становилось все тяжелее. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не помощь товарищей. Начальник штаба отряда Н. П. Потолицын, услышав шум дальнего боя, направил запасной первый взвод на выручку. Во главе одной группы с маузером в руке шел командир отряда Н. П. Шестаков. Другую группу возглавлял сам начальник штаба. В рядах атакующих были В. В. Лохтионов, А. М. Северюхин, В. Д. Шматко, Е. Д. Напалков и другие. Для карателей этот удар оказался неожиданным. После короткого боя на маленьком участке леса партизаны насчитали 14 убитых белофиннов. Были потери и у партизан. Был убит М. В. Куликов из пос. Вожаель, смертельно ранен Е. В. Козлов, ранен Н. С. Осипов из с. из Сыктывдинского района, П. И. Николаев. Медсестры Шура Заровнядная и Люся Забоева вытаскивали раненых с поля боя, оказывали им помощь. Им помогала сандружинница Аня Соловьева. Все наши девушки, как и врач отряда К. Н. Фролова, наравне с мужчинами несли все тяготы похода и в бою показывали настоящую храбрость и мужество. Отряд снова в пути. Шли на восток. Уже несколько дней питались редко попадавшимися грибами, не созревшими ягодами, отваром листьев. Противник не шел на активные действия, ограничивался обстрелами. Во время одной из таких перестрелок тяжело ранило в грудь бойца из Татарии И. П. Белозерова. Создавалось впечатление, что противник преднамеренно гонит отряд по направлению, которое его устраивает. Наши командиры поняли намерение врага. Если не изменить путь отряда, то через пару дней мы оказались бы в узком дефиле между двумя озерами, где партизан легко было перебить. Конечно, на это и рассчитывали белофинны. На летучке командиров было решено круто изменить направление движения отряда через одно болото, отмеченное на карте как непроходимое, выйти из полуокружения. Многие не верили, что отряд осилит это болото, говорили, что все погибнем, но другого пути у нас не было. Недавно, при просмотре кинокартины «А зори здесь тихие» я вновь вспомнил старое и многое увидел по-новому. Хотелось помочь героине фильма Лизе Бричкиной, предостеречь ее от опасностей, научить ходить по болоту. По существу, Лиза Бричкина погибла лишь потому, что не имела опыта преодоления топких болот. Теперь, конечно, трудно даже представить, как мы преодолели тогда это проклятое болото. Ведь с нами были и раненые, и обессилевшие от недоедания. Были девушки. То один, то другой проваливался в трясину. Казалось, им помочь уже нельзя. Но к тонущему подползали друзья, опираясь на жерди, вытаскивали из болотной жижи. И все облегченно вздохнули, когда под утро под ногами стало прощупываться что-то похожее на опору, а потом все увидели край соснового бора. Каратели, конечно, решили, что все партизаны погибли в болоте. Нас даже не стали преследовать. Наконец, вечером 26 июля мы приняли радиограмму из Беломорска. Отряду предписывался маршрут выхода через линию фронта, сообщался пароль на случай возможной встречи с группой наших войск. Отдохнув ночь, отряд двинулся дальше на восток и на следующий день вышел к реке. Было решено попытаться наловить рыбы. Тем более, что были рядом и озера. Кое-куда бросили заряды взрывчатки. Улов оказался довольно приличным. Почти одновременно с этим в расположение отряда возвратился и я, но с другого места. В руке я торжественно нес большую связку окуней. Дело в том, что я сделал рискованный, но оправданный шаг, как мне тогда казалось. Когда увидел реку, то не выдержала моя душа бывшего рыбака, да и подкормиться всем нам не мешало. Решил попытать счастья. Вырезал удилище и приготовил леску с самодельной блесной из жести консервной банки. А крючки у меня были в запасе. И один пошел к реке. Командиры крепко спали, я не попросил даже их разрешения. Пробрался к берегу через кусты, держа в руке автомат, чтобы в случае опасности всегда быть готовым. Первый заброс. Чувствую, леска натянулась. Зацеп? Нет. Тяну. Смотрю—на крючке рыба. Вытащил окуня чуть ли не в 800 граммов. Обрадовался. Забросил опять... За каких-то 30—40 минут наловил 18 окуней. Много лет спустя при одной встрече И. А. Молодцов скажет мне: — Я был на грани истощения. Твои окуни, что достались на мою долю, вернули мне силы. Об этом же вспоминал при встрече в Сыктывкаре летом 1976 года бывший наш комиссар Н. Е. Кузнецов. Все окуни, мои и собранные после взрыва, были поделены между партизанами. Интересен и такой эпизод. В те дни партизаны часто обращались к начальнику штаба Н. П. Потолицыну. Опытный и запасливый, он в своем мешке, оказалось, хранил мешочек... соли. В голодные дни Николай Петрович экономно расходовал ее, давал только тогда, когда кто-либо находил грибы или еще что-нибудь съестное. Все мы, участники похода, до сих пор помним это. В последних числах июля, кажется, это было 31-го, наш головной дозор увидел приближающуюся группу вооруженных людей. Мы рассредоточились, приготовились к отражению нападения. Но услышали радостные возгласы дозорных. Оказывается, навстречу нам шли наши пограничники. Они, около ста человек, перешли линию фронта и двигались нам навстречу, чтобы помочь отряду выйти к своим. В вещевых мешках пограничников были хлеб, сухари, концентраты, шпиг, сахар. Но нам сначала дали только крепкий сладкий чай. И лишь спустя несколько часов сварили немного жидкой-жидкой пшенной каши. Это для того, чтоб мы, истощавшие, постепенно привыкли к обычной еде. Конечно, нашей радости не было конца. Значит, выдюжили! 5 августа 1943 года, отдохнув несколько дней, отряд имени Чапаева пересек линию фронта и вышел из тыла противника к своим. Позади остались 38 суток тяжелейшего рейда по тылам оккупантов, диверсии в глубине Финляндии. Раненых, больных и истощенных увезли в госпитали. Оставшихся разместили в добротных и теплых домах бывшего лесопункта. Оставшиеся — это 31 человек из тех 70 партизан, которые пошли в тыл врага 28 июня. Один из членов отряда — Анна Ефимовна Соловьева, ныне живущая в Ленинграде, так сказала об этом летнем походе 1943 года: — Он потребовал от партизан мобилизации всех физических и моральных сил, без остатка. Иногда совершались поступки, казалось, несовместимые с возможностями человека... Организованный выход из вражеского тыла, несмотря на ежечасные нападения карателей, удался потому, что героически и самоотверженно действовали все бойцы отряда... В этом заслуга прежде всего наших командиров. Да, трусов среди чапаевцев не было. Не было их и среди прибывших из Коми республики. Звание народного мстителя все выдержали с честью. Осенью 1943 года коми партизаны из отряда имени Чапаева были переведены к землякам — в отряд имени Антикайнена. Были еще бои, походы и рейды. Были радости побед и горечь потерь. Об этом говорят на страницах данной книги мои боевые друзья. Я же рассказал лишь об одном нашем походе. Может быть, даже самом трудном из всех, но мы тогда оказались на высоте. Источник: (1978) Побратимы. Коми партизаны в лесах Карелии Воспоминания, документы - Стр.45-55