Репин Василий Иванович — Между разъездом Югами и Пашой кулаками был разобран железнодорожный путь.

Участники

Страна: СССР, Карелия Родился в 1892 г. в д. Баженове, Гороховского уезда. Владимирской губернии. Трудовую деятельность начал с 16 лет. С 1915 по 1917 г. работал землекопом па строительстве Мурманской железной дороги, стрелочником и кондуктором на ст. Мурманск. В 1918—1919 гг. находился на руководящей работе в профсоюзной организации железнодорожников Мурманской пороги. В сентябре 1918 г. стал членом большевистской партии. Участник гражданской войны. В последующие годы был на профсоюзной, юридической и административно-хозяйственной работе в Кандалакше и Петрозаводске. В настоящее время В.И. Репин — персональный пенсионер, живет в Петрозаводске. В числе 32 человек, завербованных из Нижнего Новгорода, Кинешмы и Иваново-Вознесенска, я приехал в начале 1915 года на северный участок строительства Мурманской железной дороги. Свою трудовую деятельность на строительстве я начал землекопом в районе станций Кола — Мурманск. Условия труда на строительстве были тяжелыми. Жили мы в бараках. Спецодежда, необходимая для работы в условиях крайнего севера, администрацией не выдавалась. За малейшую провинность или невыполнение урочных заданий налагались штрафы. Медицинская помощь отсутствовала. Ясное дело, что рабочие трудились без всякого интереса. Постепенно среди строителей дороги накапливалось недовольство безудержной эксплуатацией, сверхчеловечески напряженным темпом работы. Ведь царское правительство оказывало нажим на администрацию, требуя быстрейшего окончания строительства дороги, а та, в свою очередь, наживалась на нашем труде. В феврале 1916 года по инициативе большевика Гусева рабочие нашего участка забастовали. Причиной забастовки явилось снижение расценок администрацией. Несмотря на неопытность и неорганизованность рабочих забастовка была нами выиграна. В начале 1917 года, работая кондуктором на станции Мурманск, я часто встречался с кондуктором Кандалакшского резерва Кокориным Василием Григорьевичем, бывшим матросом Балтийского флота. С ним мы часто беседовали на политические темы, сообщали друг другу различные новости. От него я многое узнал, но разобраться во всей сложности обстановки тогда я еще не мог. Вскоре после известия о свержении самодержавия в начале марта 1917 года, во время очередной поездки в Имандру, я встретился с Кокориным. Он приехал главным кондуктором на товарном поезде из Петрограда, а с ним прибыл отряд вооруженных матросов. Увидев меня в толпе железнодорожников, встречавших поезд, Кокорин подозвал меня и сказал старшему из матросов: «Берите его, он вам покажет все». Я было насторожился, не поняв в чем дело, но когда старший объяснил мне, что цель отряда — обезоружить жандармов, все стало ясным. В путь мы собрались ночью. Я ехал кондуктором-хвостовым на заднем тормозе. Когда подъехали к Ягельному Бору, то я сразу указал матросам дом, где жил жандарм. Подойдя к дому, я постучал и попросил открыть дверь, но жандарм не отозвался. Тогда матросы сами открыли дверь и вошли в дом. Перепуганный жандарм, увидев вооруженных матросов, без пререканий отдал свое оружие: револьвер и шашку. Так по всему пути мы останавливались и обезоруживали жандармов именем революции. На станции Тайболе матросы просили начальника станции собрать всех людей на митинг, но тот испугался и сбежал. Тогда я обратился к знакомому мне стрелочнику, который быстро собрал всех людей. Один из матросов в своей речи собравшимся рассказал о событиях в Петрограде и о свержении царя. Среди людей царило общее оживление и радость. Подобный митинг был собран и на станции Кола, где стоял 21-й железнодорожный батальон. Командир этого батальона явившись на митинг, сказал: «Это сборище незаконное, нельзя верить бунтовщикам». Но под общий шум и свист он вынужден был скрыться. Хорошо запомнилась мне поездка в Петроград. Это было в мае 1917 года. Я был послан в служебную командировку вместе со слесарем Н. П. Васильевым, у которого в Петрограде находилась семья. Несколько раз я имел возможность видеть и слышать В. И. Ленина. Это были незабываемые дни. На Петроградской стороне, во дворце Кшесинской, где помещался ЦК большевистской партии, я присутствовал на докладе о текущем моменте, который читал Владимир Ильич для рабочих города. Ленин умел говорить о самых сложных вещах просто и ясно. Впервые я услышал тогда об истинных причинах войны, о ее грабительской сущности. Ленин рассказал, что из себя представляют министры коалиционного правительства и какую политику они проводят. Владимир Ильич утверждал, что лишь захват власти рабочими и крестьянами сможет дать стране справедливый мир и решить коренные вопросы жизни рабочих и крестьян. После Великой Октябрьской социалистической революции большинство путейцев встало в первые ряды борцов за власть Советов. На многих станциях стали создаваться большевистские организации. Профсоюзные организации охватывали новые массы рабочих и служащих дороги. В это время я вступил в члены профсоюза кондукторов. Такие объединения работников по профессиям назывались в то время «ленточными профсоюзами». В декабре 1917 года я был избран делегатом на I съезд союза кондукторов, который состоялся с 4 по 10 января 1918 года. Наш съезд приветствовал Советскую власть и Совнарком во главе с Лениным. На съезде я был избран членом дорожного комитета кондукторов и делегатом на II делегатский съезд Мурманской железной дороги, который состоялся в январе 1918 года. Несмотря на сопротивление правых эсеров и других соглашателей, большинством голосов съезд признал Советскую власть. Было также вынесено решение о национализации и об охране дороги. Съезд избрал новое руководство исполкома дороги. Председателем его стал Л. В. Никольский, а комиссаром — И. А. Житков. После съезда, в апреле 1918 года, я был кооптирован в члены исполкома. Под руководством нового исполкома было начато строительство служебных помещений и жилых домов на станциях дороги. Несмотря на то, что установление Советской власти повсеместно шло полным ходом, обстановка усложнялась вторжением белофиннов в пограничные районы и началом иностранной интервенции на Севере. Поэтому главное внимание во всей нашей работе было направлено на охрану дороги и на бесперебойную ее работу. На станциях создавались вооруженные отряды Красной Гвардии, было организовано военное обучение. В Красную Гвардию я вступил в марте 1918 года. Каждый из нас имел винтовку и специальное военное обмундирован не. При исполкоме дороги была создана военная тройка, в нее входили Зайковский, Прусс, третьего товарища я не помню. В мае 1918 года на дороге был организован Совет профсоюзов — «Профжел», председателем которого избрали Лысова, а меня — секретарем. Мне часто приходилось ездить по местным организациям дороги, инструктировать и оказывать им помощь. В мае 1918 года в Москве была созвана Всероссийская конференция профсоюзов железнодорожного транспорта. От Мурманской железной дороги на этой конференции присутствовало 8—9 человек. Мне конференция особенно запомнилась, потому что в конце ее работы состоялась встреча с В. И. Лениным. От имени конференции была выделена делегация к В. И. Ленину в числе 6 человек: Лозовского (секретарь «Всепрофжеля»), Платонова (председатель «Всепрофжеля»), Амосова (от депо Казанской дороги), Федотова (машинист из Пскова), одного товарища, фамилию которого не помню, и меня. Владимиру Ильичу докладывал о работе конференции А. С. Лозовский. А когда стал говорить Платонов, то Ленин остановил его словами: «Мы с Вами можем поговорить в любое время, пусть расскажут о своих делах товарищи с мест». Владимир Ильич в 20-минутной беседе расспрашивал про дела на транспорте, о ремонте паровозов, о жизни рабочих, что говорят люди о Советской власти и т. д. Машинист Федотов подробно ответил на все вопросы. После этого В. И. Ленин наказал нам, чтобы мы организовали на транспорте бесперебойную работу, улучшили восстановительные работы на ряде участков дороги, охраняли зорко транспорт от происков врага, налаживали бытовые условия рабочих и обеспечили им необходимые условия труда. Эти задачи, поставленные В. И. Лениным, наши делегаты довели до местных организаций. Тяжелое тогда было время. К июлю 1918 года иностранным войскам удалось занять северный участок дороги до станции Кемь. Вскоре встал вопрос об эвакуации ценного имущества и продовольствия из Сороки. Когда эвакуация была почти закончена, войска интервентов уже подошли к Сороке. В. П. Солунин, руководивший эвакуацией, отдал приказ об уничтожении депо и о поджоге всех паровозов и вагонов, остававшихся на узле. Сам он с отрядом железнодорожников присоединился к отряду Спиридонова и вместе с ним отступил к реке Онде. Там наступление интервентов было приостановлено до февраля 1919 года. Потом, на III делегатском съезде Мурманской железной дороги, представитель Кеми Хорошевский обвинял В. П. Солунина в измене Родине из-за поджога депо станции Сорока. Но делегаты съезда дали ему резкий отпор, защитив правильные действия Солунина, предпринятые им в соответствии с телеграммой Совнаркома, где указывалось, что надо эвакуировать все, что возможно, и врагу не оставлять ничего. Работа на дороге осложнялась из-за диверсионных действий кулаков. Помню, что во время левоэсеровского мятежа в Москве у нас на дороге начала действовать диверсионная группа кулаков. Между разъездом Югами и Пашой кулаками был разобран железнодорожный путь. Этот случай был поставлен на обсуждение исполкома дороги. Решили послать наших товарищей, в том числе и меня на место диверсии для принятия мер к восстановлению пути. Наша группа во главе с Зайковским приехала на место и мобилизовала крестьян на ликвидацию диверсии. Задание нами было выполнено, а главарь диверсионной группы по требованию крестьян расстрелян. В мае 1919 года я вступил в ряды Красной Армии. В боях под Гатчиной в ноябре 1919 года был контужен, а после выздоровления вернулся работать на Мурманскую железную дорогу. Источник: (1957) В борьбе за власть советов. Воспоминания участников борьбы за установление Советской власти в Карелии - Стр.248-253