Пехконен Пётр Лаврентьевич — Комсомольская организация Олонца и уезда в 1919-1920 годах.

Гражданские

Страна: РСФСР, Карелия Пехконен Пётр Лаврентьевич родился в 1905 г. в Олонце. В 1919—1920 гг. работал в Олонецком уездвоенкомате. В 1919 г. вступил в комсомол, в 1920 г.— в члены КПСС. В составе Олонецкого коммунистического отряда принимал участие в боях с белофиннами - с 1919 г. В последующие годы — на комсомольской и партийной работе. После окончания Института красной профессуры в 1928 г.— преподаватель истории партии, кандидат исторических наук. Участвовал в боях с белофиннами в 1939—1940 гг. и в Великой Отечественной войне. Награжден орденом Отечественной войны II степени и медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» В настоящее время — персональный пенсионер. Когда речь идет об истории комсомола, поневоле мысль обращается к самому знаменательному историческому событию — выступлению основателя большевистской партии и Советского государства В. И. Ленина на III съезде РКСМ 2 октября 1920 года. В своей гениальной речи «Задачи союзов молодежи» В. И. Ленин развернул боевую программу коммунистического воспитания подрастающего поколения. В. И. Ленин указал, что целью всей жизни молодежи является строительство коммунистического общества и что эту задачу нельзя решить, не овладев всеми знаниями, накопленными человечеством. Владимир Ильич призвал комсомол учиться коммунизму, соединить овладение знаниями с участием в общественно полезном труде, быть ударным отрядом, который на любом трудовом поприще проявляет свою инициативу. Ленин говорил, что всякий молодой человек, «вступив в Коммунистический союз молодежи, взял на себя задачу помочь партии строить коммунизм и помочь всему молодому поколению создать коммунистическое общество. Он должен понять, что только на основе современного образования он может это создать, и, если он не будет обладать этим образованием, коммунизм останется только пожеланием»!. Это искреннее стремление помочь партии строить новое общество побудило передовую молодежь Олонца, верившую в идеалы коммунизма, создать комсомольскую организацию в городе. ...Шла гражданская война. Весной 1919 года в Олонец пришли белофинские захватчики. Молодежь моего поколения могла наглядно убедиться, кто за что борется и в каком лагере ее место. Большинство из первых комсомольцев Олонца это место себе определило еще раньше, чем возникла комсомольская организация: они были бойцами Олонецкого отряда, отличившегося в боях с белофиннами. Командовал отрядом Ф. И. Егоров. Как и всюду, комсомольская ячейка Олонца зародилась, мужала и крепла под руководством большевистской организации. Инициатива в создании комсомольских организаций в Олонецком уезде была за укомом РКП (б), а непосредственными организаторами первой комсомольской ячейки были руководящие партийные работники: карел из Рыпушкальской волости, уездный военный комиссар Филипп Иванович Егоров и Николай Иванович Зузан. И. И. Зузан был обаятельнейшим человеком. Латыш по национальности, он прибыл в Олонец в 1918 году с Гатчинским стрелковым полком и был оставлен на работе в укоме РКП (б). Еще задолго до созыва организационного собрания молодёжи Ф. И. Егоров и И. И. Зузан проводили с каждым из нас индивидуальные беседы о комсомоле, которые кончались обычно советом: «Ты-то обязательно приходи на собрание и первым запишись». Со мной, 14-летним парнишкой, беседовал И. И. Зузан. Это было в июне 1919 года, а потом при встречах он напоминал о предстоящем собрании молодежи. В одной из бесед я ему сказал: «Комсомол когда еще организуется, а вот я подал бы заявление о приеме в партию, примете ли?» На это он с улыбкой ответил: «Нет, в партию еще не примем, ты еще мальчик, а вот будешь хорошим комсомольцем, через год подай заявление, примем и в партию». Через год я ему напомнил об этом разговоре, тогда он ответил: «Вот теперь подавай заявление в партию, я буду твоим поручителем». И действительно, в июле 1920 года я был принят в партию, одним из поручителей был Николай Иванович Зузан. В июле 1919 года в помещении бывшего уездного съезда (на том месте теперь здание гостиницы) состоялось собрание молодежи, созванное по инициативе укома партии. С докладом о текущем моменте и с призывом создать комсомольскую организацию выступил Ф. И. Егоров. На собрании присутствовало около 30 человек. Ни учащихся, ни крестьянской молодежи не было. Были служащие и военные. После доклада сразу же объявили запись, и каждый изъявивший желание вступить в организацию подходил к столу и записывался. Первыми подошли к столу Ф. Егоров, И. Зузан, С. Николаевский, В. Васильев, Л. Веледеев. В числе записавшихся был и я. И так список дошел до 13 человек. Больше желающих не было. Собрание разошлось. Члены только что созданной организации условились продолжать работу по вовлечению в комсомол в индивидуальном порядке, а первое собрание организации провести в августе. Первое общее собрание Олонецкой комсомольской организации состоялось 23 августа 1919 года, присутствовало на нем 19 человек. Председателем собрания был И. Егоров, секретарем В. Васильев и, видимо, ими же была подготовлена повестка дня. Собрание признало (приняло) устав и программу Коммунистического союза молодежи. Тогда же были созданы секции союза: лекторская, спортивная, школьная, театральная, декоративная, музыкальная, в задачу которых входила работа в различных направлениях среди молодежи. Первый комитет организации, избранный на собрании, состоял из 5 членов. Трое из них были коммунистами (Егоров, Зузан, Веледеев) и двое руководящими работниками укома РКП (б). Кроме того, Егоров и Зузан входили в руководящую группу трех секций, в том числе музыкальной и театральной, хотя, насколько я знаю этих товарищей, театральные способности Н. Зузана ограничивались устройством «шума за сценой», а музыкальные дарования Ф. И. Егорова и того меньше. Тем не менее их роль была тогда весьма полезной, так как они обеспечивали нужную идеологическую направленность в работе этих секций. В музыкальной секции разучивали новые, революционные песни, театральная — ставила революционные пьесы. А это были самые посильные, популярные и доходчивые формы массовой работы. Нужно учесть, что большинство из нас, первых комсомольцев, сами были юнцами, политически неграмотными и без достаточного жизненного опыта. Ну кто бы стал меня слушать, если я ростом был меньше винтовки без штыка. Никто. Другое дело, когда я разучивал стихотворения Демьяна Бедного или Некрасова и потом декламировал со сцены — меня слушали и аплодировали, и это было тогда наиболее подходящей для меня формой активной работы в комсомоле. Поэтому-то, пожалуй, на первом плане из шести секций, созданных на собрании, стояли театральная и примыкавшие к ней — декоративная и музыкальная. Правда, работа этих секций доставляла нашей ячейке больше всего хлопот и отнимала уйму времени. Надо было оборудовать помещение для театра, отапливать, убирать, освещать здание (об электричестве в тогдашнем Олонце не было и речи), доставать музыкальные инструменты, костюмы, парики, грим, вазелин, краски, бумагу, гвозди, клей, доски — короче говоря все, что связано с организацией и жизнью заведения, которое хоть в какой-то мере может быть названо театром. Душой и художественным руководителем нашей театральной секции был Вася Абрамов, неутомимый в своем деле и бесспорно имевший дарования артиста. Его помощник Потемкин заведовал декоративной секцией. Оба с увлечением взялись за работу, но вскоре выяснилось, что они случайные для комсомола люди, лишь временные его попутчики. Говоря о прошлом с сегодняшних позиций, должен заметить, что, конечной Потемкин, и Абрамов и тогда, и в последующем были вполне лояльными советскими людьми. И после исключения из комсомола они помогали нам в театральной деятельности. Но тогда их стесняли рамки комсомольской дисциплины, они понимали роль союза как узкокультурнической организации. Для нас же узкое культурничество аполитичного содержания было чуждо: через культурно-массовые мероприятия мы несли в народ идеи революции. Главными для комсомольской организации мы считали, конечно, не театральные дела, а политико-воспитательную работу в массах и военно-спортивные занятия. Скорей нас можно было обвинить в своего рода «детской болезни левизны», но не в узком культурничестве. Поясню это примерами. В первые годы жизни организации для нас «острыми», как ни странно, были вопросы о тайцах и модах. Борясь против мещанства и обывательской косности, мы нередко «перегибали палку», были принципиальными противниками танцев, презирали галстуки, кружева и всякие бантики, завитые кудряшки, не говоря уже о крашеных губках, пудре и прочей косметике. Мы старались быть своего рода коммунистическими пуританами, хотя вряд ли тогда кому-либо из нас это слово было знакомо. Вопрос о танцах был предметом неоднократного обсуждения на наших собраниях в 1919—1920 годах. И не потому, что среди нас были защитники танцев, а потому что этот вопрос ставила сама жизнь. Мы против, а молодёжь все же танцевала и никакому нашему воздействию в этом вопросе не поддавалась. И тут уже мы были не в силах переделать живую жизнь, а жизнь исправляла нашу «болезнь левизны», исправляла нас, когда мы со своей «сверхреволюцинностью» впадали в ошибки. Вот две протокольных записи наших собраний осенью 1919 года. «Слушали: о танцах. Постановили: Танцевальные вечера для членов союза не устраивать ввиду того, что не входят в программу союза, устраивать вместо них литературные вечера». «Слушали: о танцевальных вечерах... Постановили: Хотя устройство танцевальных вечеров не входит в программу союза, но ввиду того, что танцы устраиваются помимо союза, постановили устраивать таковые с целью извлечения средств для союза. Избрать комиссию... Устраивать вечера не более двух раз в неделю с входной платой 5 рублей». В эту «танцевальную комиссию» нами был введен Ф. И. Егоров, одни из руководителей партийной организации и председатель нашего союзного комитета. Современному поколению комсомольцев трудно представить условия нашей работы. Сейчас комсомолец, если только он настоящий, в почете у молодых и старых. Тогда было иное. Многие относились к нам враждебно или просто отворачивались от нас, иные в душе и переживали порой чувство симпатии, но страшились выражать его открыто. Ведь мы выступали против старых, установившихся веками традиций, ломали укоренившиеся, впитавшиеся в кровь и плоть народа привычки, а сила привычки, как указывал В. И. Ленин, — страшная сила. Мы были открытыми безбожниками, и одно только это ставило нас в представлении почти сплошь верующего населения Олонца в положение прислужников дьявола. Мы были против религиозных праздников, поповских крестин, венчаний и церковных похорон, против знахарства, ворожбы, гаданий, всякого рода суеверий. Ломать все это было совсем не легко. Ошибаются, и, пожалуй, даже вредное дело делают некоторые из молодых историков, описывая прошлое комсомола, как сплошной триумфальный марш. Это ненужная лакировка истории. Вовсе не так это было. Нам, первому поколению комсомольцев, приходилось преодолевать стихию предрассудков, обывательскую косность, преодолевать сознательно действующие против нас враждебные силы из лагеря меньшевистско-эсеровской, анархистской и церковной контрреволюции. Для современных комсомольцев понятие контрреволюции довольно отвлеченное. Для нас, первых комсомольцев края, это были живые люди. Власть была советская, возглавляли советские учреждения коммунисты, но в аппарате этих учреждений нередко сидели люди, действовавшие против нас и при каждом возможном случае старавшиеся нам «ставить ножку». Власть была советская, но надо помнить, что в Олонецком уездисполкоме заместителем председателя исполкома долгое время был закоренелый эсер Михаил Чубриев, а секретарем поп Пантелеймон Романовский, отдел народного хозяйства возглавлял горлопан-анархист Тимофей Чуркин, в продовольственном отделе делами ворочал бывший куттуевский приказчик Юлькин, в отделе народного образования пристроились бывший земский начальник И. Лебедев и окончивший духовную академию Михайловский и т. д. Некоторые из них (Чубриев, Романовский) были людьми умными и грамотными, что делало их особенно опасными врагами. Они открыто не выступали против комсомола, но, как только могли, вредили нам, издевались над нами, хихикали в кулачок. Вот примеры. Для налаживания спортивной работы нам нужен был земельный участок под футбольное поле. Чубриев тянул дело с выделением участка. Мы вынуждены были обратиться за помощью в уком РКП (б). Только тогда Чубриев выделил участок, но где? На так называемой «кадайке», за чертой города. Попробовали мы освоить этот участок, но он густо порос кустарником, а у нас «на вооружении» имелись только лопаты. И мы ничего не могли сделать. Тогда, собравшись на очередной субботник, комсомольцы решили без визы Чубриева освоить под футбольное поле облюбованный участок в центре города в извилине Олонки, у братских могил. Так и сделали. Поднялся скандал. Как же — попран авторитет заместителя председателя исполкома! Мы снова за помощью в уком РКП (б). Уком вступился за нас. Такова предыстория того футбольного поля, где и ныне играют олонецкие футболисты. Другой случай. Нам нужен футбольный мяч. В продаже их нет. А где взять кожу для его изготовления? Кожфонды в руках Тимофея Чуркина. Обращаемся к нему. Доказываем, просим, умоляем, а он нам твердит одно: «На такое пустое дело у меня кожи нет». Мы опять в уком партии. Кожа получена, мяч шьется, образовалась первая в Олонце футбольная команда. Еще случай, но это уже из серии тех, о чем говорил В. И. Ленин на XI съезде партии: Кто кого ведет? — коммунист ли, возглавляющий учрежденческий аппарат, или аппарат ведет коммуниста, возглавляющего учреждение? Ленин отвечал: «Я очень сомневаюсь, чтобы можно было сказать, что коммунисты ведут эту груду (бюрократическую махину.— П. П.). Если правду говорить, то не они ведут, а их ведут» !. Проиллюстрировать это можно на маленьком примере. Отдел коммунального хозяйства Олонецкого исполкома возглавлял хороший рабочий- коммунист Петров, но у него была беда — не хватало общей культуры, уменья руководить, как и у многих советских работников в те годы. Мы, комсомольцы, нашли затонувшую спортивную лодку. Когда-то она была собственностью бежавшего в Финляндию купца Тухкина. Заявили, как и полагается, в отдел коммунального хозяйства о находке и просили Петрова передать лодку комсомолу. Он обещал это сделать и предупредил, чтобы не трогали ее, пока он не оформит эту передачу через свой отдел. Но в отделе сидели старые чиновники земства и городской управы, проще говоря саботажники. «Оформление» они повели так, что наступила зима, лодка вмерзла в лед и весной была снесена в половодье. Еще пример того же порядка. Член комитета комсомола Паня Панчуева работала в уездисполкоме. Председателем был коммунист, а секретарем уже известный нам поп Романовский. Секретарь строго запретил Панчусвой выполнение комсомольских поручений под угрозой увольнения. Между комсомольским комитетом и уездисполкомом по этому поводу завязалась бумажно-канцелярская баталия, причем Романовский хитро отстранился, предоставив эту роль подрыва работы комсомольского комитета коммунисту-председателю. Кончилось тем, что опять комсомольцам пришлось прибегнуть к помощи укома партии. Нам, первым комсомольцам, уездный комитет партии не просто давал общие руководящие указания, но был всегда и во всем самой надежной опорой, защитником нашим в больших и малых начинаниях. Теперь коснемся вопроса о комсомоле и школе в те времена. Собрание комсомольцев Олонца 23 августа 1919 года обсуждало вопрос о создании школьной секции и приняло решение не создавать ее. Почему? Только потому, что такой секции мы и не могли создать: в нашу организацию тогда входили единственный учитель Саша Веледеев и единственный учащийся средней школы, но и тот уже работал в военном учреждении — в уездной комиссии по борьбе с дезертирством. В Олонце был значительный коллектив школьных работников, в том числе и молодых, свыше сотни учащихся средней школы. И все же мы не могли организовать в комсомоле школьную секцию. Объясняется это тем, что значительная часть учительства Олонца в 1919 году еще далека была от понимания задач Советской власти, в том числе и задач коммунистического воспитания молодежи. Среди учителей были и люди с антисоветскими взглядами. Таким был, например, преподаватель математики, бывший офицер Ефимов. Впоследствии, во время вторжения белофиннов, он бежал в Финляндию. Другой причиной наших неудач в этом деле явилось то, что мы еще не умели работать с учащимися и передовой частью учительства. Учительство сельских школ вело себя иначе. Оно сразу откликнулось на воззвание комитета нашего союза, написанное по решению собрания 23 августа 1919 года. В деревнях приступили к организации молодежных культурно-просветительных кружков, которые в своем большинстве в дальнейшем стали основой для создания комсомольских ячеек. В сентябре 1919 года Саша Веледеев был направлен на учительскую работу в Видлицу. Комитет поручил ему там организацию союза, что им было успешно выполнено в том же месяце. Видлицкая организация в первое время по численному составу превосходила олонецкую. Если на первом собрании в Олонце участвовало 19 человек, то в Видлице — более 50. Среди видлицких комсомольцев замечательные организаторские способности проявил местный крестьянский паренек Николай Родионов. Огромным авторитетом среди молодежи этого села пользовался замечательный коммунист Калин — эстонец, начальник службы пограннадзора. В сентябре возникла комсомольская организация в Мегреге. распространившая свое влияние и на молодежь Куйтежи, которая вскоре также создала комсомольскую ячейку. Первым организатором комсомола в Неккульской волости был паренек из Мегреги Ваня Дмитриев. В феврале 1920 года появились комсомольские ячейки в селах Александро-Свирском и Мятусове, в апреле — в Ведлозерской и Тулмозерской волостях. Организаторами ячеек здесь были энергичные карельские ребята из Кормелисто Алхимов и Панфилов, девушка из Колатсельги Ольга Мелтакова, Николай Сергеев из Пульчейлы и Тихонов из Палалахты. В июне 1920 года возникла комсомольская организация в Рыпушкальской волости. Безусловно, инициатива в создании первых комсомольских ячеек в волостях исходила, как и в Олонце, от партийных организаций. В создании первых комсомольских организаций в пограничной Тулмозерской волости особо выделялась роль коммуниста Н. И. Власова и в Ведлозерской — Тупицына. В связи с возникновением комсомольских ячеек в волостях 2 мая 1920 года состоялось уездное совещание представителей волостных организаций. Совещание решило Олонецкий городской комитет именовать уездно-городским комитетом комсомола. Секретарем был избран И. Смирнов. 20 августа уездно-городской комитет принял решение созвать 15 сентября уездную комсомольскую конференцию с нормой представительства один делегат от 10 членов комсомола. I уездная конференция избрала новый состав уездно-городского комитета. В него вошли членами П. Панчуева, А. Ковчинский, Пашков, Ф. Егоров, кандидатами Гаппоев, Фофанов, Панфилов. Президиум был избран из 3 человек: Егоров, Ковчинский, ответственный секретарь Д. Морошкин. Таким образом, уездная комсомольская организация к осени 1920 года обрела вполне законченную организационную структуру. За год работы она значительно окрепла. Вырос ее актив. Сергей Николаевский, Иван Егоров, Федор Власов, Михаил Ишуков, Юлия Ошевенская, Зоя Графова, Иван Чесноков, Аня Маркова, братья Андрей и Петр Александровы и другие вели большую работу в комсомоле и среди молодежи. И в последующие годы — годы борьбы за укрепление Советской власти, восстановления народного хозяйства и построения социализма — молодежь Олонецкого уезда показала в боях и труде, что она верна заветам В. И. Ленина. Источник: (1963) За Советскую Карелию. Воспоминания о гражданской войне - Стр.374-383