А.Я. Забабурин — Вспомни, товарищ.
Участники
Страна: СССР Забабурин Алексей Яковлевич. Родился в 1916 г. в Рязанской области. Член КПСС с 1943 г. Накануне Великой Отечественной войны — старшина катера дивизиона сторожевых кораблей пограничных войск. Принимал активное участие в боях против немецко-фашистских захватчиков на Северо-Западном фронте, командуя пулеметным взводом 6-й морской бригады. С июля 1942 по июль 1944 г. — старшина катера, мичман Онежской военной флотилии. Награжден медалями «За отвагу», «За боевые заслуги». В настоящее время живет и работает в городе Павловске Ленинградской области. В конце апреля 1942 года наша группа старшин и краснофлотцев прибыла в состав Онежского отряда кораблей. Эту группу предполагалось использовать для службы на глиссерах. Командиром отряда был назначен младший лейтенант Борис Васильевич Одноочко. До июля мы ожидали прибытия глиссеров из Сталинграда, но они так и не прибыли на Онежское озеро. В конце июля младший лейтенант Б. В. Одноочко и я приехали в поселок Шальский (Шалу), где я принял двухмоторный морской катер (КМ). Экипаж катера состоял из 4 человек. Командир Б. В. Одноочко приказал нам внимательно ознакомиться с районом плавания и быть готовыми для выполнения ответственного задания. Время в напряженной учебе и освоении района плавания пролетело незаметно. В начале августа 1942 года мы получили приказ высадить наших разведчиков северо-восточнее города Петрозаводска. С наступлением сумерек на катер прибыла группа разведчиков, одетых в гражданскую одежду. Эту группу сопровождал старший лейтенант. Через несколько минут рядом стоявшая канонерская лодка снялась с якоря, взяла наш катер на буксир и направилась к западному берегу Онежского озера. Дойдя до определенного места, канонерская лодка легла в дрейф, а мы, имея на буксире шлюпку, направились в район высадки. Катер работал на подводном выхлопе, чтобы не демаскировать наше движение. Высадкой разведчиков командовал младший лейтенант Одноочко. Я находился в рубке и вел катер по шлюпочному компасу. Компас не имел электро-подсветки и освещался коптилкой. Для того, чтобы не было видно света, я укрывался с головой черной материей. После такого похода всегда приходилось долго смывать с лица копоть. Примерно в 150 метрах от берега катер застопорил ход. Разведчики попрощались с нами, сели в шлюпку и направились к берегу, занятому противником. Ждем. Получаем от разведчиков условленный сигнал. Все в порядке. Даем ход. В озере встречаем нашу канонерскую лодку, которая берет нас на буксир, и мы возвращаемся на базу. Ровно через неделю мы получили приказ о высадке уже большей группы разведчиков в том же районе, что и в первый наш поход. Все происходило так же, только у нас на буксире была не одна, а четыре шлюпки. Высадка прошла вполне успешно. В озере мы встретились с канонерской лодкой, она взяла нас на буксир, и мы начали движение на базу. Поднявшийся ветер крепчал, волнение все больше усиливалось. Идти на буксире было невозможно. Тогда командир канонерской лодки приказал отдать буксирный трос и идти своим ходом к острову Василисин, чтобы там с подветренной стороны можно было отстояться в какой-либо бухточке. Шторм на озере с каждой минутой все больше и больше усиливался. Наш маленький катер бросало как щепку, в выхлопные трубы попадала вода, моторы глохли то один, то другой. Канонерская лодка находилась у нас по правому борту на расстоянии 100—150 метров. Порой мы видели ее носовую часть или корму. Ее сильно болтало. На нашем катере половину команды укачало. Младший лейтенант Одноочко подменил меня на штурвале, чтобы я мог подышать свежим воздухом. Я вышел из рубки на мостик и увидел, как на канонерскую лодку обрушилась большая волна, нос корабля зарылся в волне. Освободиться от такой массы воды она сразу не могла, так как имела высокий фальшборт, а шпигаты для стока воды были небольшие. Тут же лодку накрыла вторая волна. Корабль стал на «попа» и... затонул. Я доложил командиру о случившемся. Наш катер с большим риском и трудом развернулся и пошел к месту гибели канонерской лодки, чтобы подобрать кого-либо из команды. Мы сделали три круга, но никого не обнаружили в гребнях бушующего озера. Подойдя к острову Василисин, мы стали на якорь. Через пять часов ветер стих, мы снялись с якоря и направились к месту гибели канонерской лодки. Но опять никого не смогли обнаружить. Нам оставалось только вернуться на базу и доложить о выполнении боевого задания и трагической гибели товарищей с канонерской лодки. В октябре корабли и бронекатера вышли для выполнения боевого задания по высадке большой группы разведчиков в тыл фашистских войск. Командиры и бойцы разместились на трех бронекатерах и двух КМ. Придя в район высадки, катера застопорили ход. Разведчики сели в шлюпки и пошли к берегу. Берег молчал. Минут через 5—10 после того, как шлюпки скрылись в ночной темноте, противник на берегу открыл сильный огонь из пулеметов и автоматов. По приозерной дороге, связывавшей Вознесенье — Петрозаводск, шли автомашины с зажженными фарами, направляясь в район нашей высадки. В 22.30 по нашему катеру было произведено несколько автоматных очередей. Б. В. Одноочко стоял на левом борту катера у двери боевой рубки. Когда автоматная очередь противника стала угрожать экипажу и катеру, Одноочко приказал развернуть катер от берега через левый борт. В этот момент враги снова сильно обстреляли нас. Одна пуля сразила младшего лейтенанта Б. В. Одноочко. Во время обстрела нашего катера я находился у рубки с правого борта. Рулевой доложил мне, что младший лейтенант ранен. Я приказал рулевому отойти от берега, а сам спустился в рулевую рубку, где лежал Б. В. Одноочко. Я взял его руку, пульс уже не прощупывался. В это время рулевой доложил, что к бронекатерам возвращаются на шлюпках наши разведчики. После небольшого затишья, в конце октября, я получил приказ высадить во вражеский тыл группу наших разведчиков. На этот раз место высадки было назначено севернее Петрозаводска. Для выполнения этой операции привлекались два бронекатера и катер КМ. Из базы мы вышли в кильватерной колонне. Головным шел бронекатер под командованием лейтенанта В. И. Антонова. Вторым бронекатером командовал старший лейтенант В. Д. Таранов. Мой катер с тремя шлюпками находился на буксире бронекатера Таранова. Опасные места прошли незамеченными. Забрались мы глубоко в тыл противника, пришли в заданную точку, застопорили машины. Я получил приказание высадить трех разведчиков на одной шлюпке, а В. Д. Таранов на двух шлюпках должен был высадить шесть человек. Бронекатер Антонова имел задачу прикрыть огнем наши действия. В назначенное время и место мы высадили своих боевых друзей-разведчиков и взяли курс на нашу базу. Пройдя опасные места, старший лейтенант Таранов приказал мне следовать на базу, а сам с лейтенантом Антоновым остался «дать огоньку» по батарее противника. Наши бронекатера сделали несколько десятков выстрелов по противнику, который начал вести огонь, когда мы были уже вне зоны обстрела. За успешное выполнение боевых заданий я был награжден медалью «За отвагу» и мне было присвоено воинское звание мичмана. Вот всего несколько небольших эпизодов из боевого прошлого нашего катера КМ, действовавшего на Онежском озере в 1942 году. Но как ярко сохраняет память ту дружбу, самоотверженность, готовность моих товарищей к выполнению воинского долга, все, что сплачивало нас в единую боевую семью! Источник: (1980) Боевые вымпела над Онего - Стр.47-51
18
Добавить комментарий