Воспоминания В.А.Фролова. На защите северных рубежей.

Участники

Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) 

Фролов Валериан Александрович (1895—1961). Русский. В 1918 г. вступил в Красную Армию. Член КПСС с 1919 г. С начала Великой Отечественной войны — на фронте, командовал 14-й армией, которая защищала Мурманск. С созданием Карельского фронта в августе 1941 г. был назначен командующим войсками фронта (с февраля 1944 г.— зам. командующего фронтом). Генерал-полковник В. А. Фролов за успешное руководство войсками награжден многими орденами и медалями.

В конце июня 1941 года немецко-фашистские войска начали наступление на Крайнем Севере нашей страны, и уже в начале июля бои велись на территории от Ладожского озера до Баренцева моря. На Крайнем Севере, на Мурманском и Кандалакшском направлениях, наступали немецкие корпуса армии «Норвегия» (впоследствии 20-й горной) под командованием генерал-полковника Фалькенхорста, а южнее, от Кестеньгского направления до Ладожского озера,— части финской армии, наносившие основной удар восточнее Ладожского озера. Против наступающих немецко-финских войск оборонялись 14-я и 7-я армии. Обе армии подчинялись Северному фронту, штаб которого находился в Ленинграде. 14-я армия оборонялась на трех направлениях: Мурманском, Кандалакшском и Кестеньгском. Южнее, на Ухтинском, Ребольском направлениях и далее до Ладожского озера, бои вели части 7-й армии. В конце августа 1941 года состоялось решение Ставки Верховного Главнокомандования о разделении Северного фронта на Ленинградский и Карельский фронты. Из Северного фронта в состав Карельского были выделены 14-я и 7-я армии. Приморский фланг Карельского фронта прикрывал Северный Военно-Морской Флот. Полоса действий Карельского фронта протяжением около 1000 километров простиралась от Баренцева моря до Ладожского озера. Штаб Карельского фронта было решено разместить в городе Беломорске. Командующим фронтом был назначен генерал-лейтенант В. А. Фролов, членами Военного совета корпусной комиссар А. С. Желтов и бригадный комиссар Г. Н. Куприянов. Начальником штаба фронта был назначен полковник Л. С. Сквирский, бывший начальник штаба 14-й армии. Сдав командование 14-й армией командиру 42-го стрелкового корпуса генерал-майору Р. И. Панину, вместе с полковником Сквирским, полковником Скурихиным, назначенным начальником управления военных сообщений фронта, и начальником автобронеуправления полковником В. М. Рабиновичем я выехал из Мурманска в Беломорск. Днем 31 августа приехали в Беломорск. Там никого из офицеров будущего штаба еще не было. Встретил нас член Военного совета Г. Н. Куприянов, который очень кстати захватил с собой три аппарата системы «Бодо». С ним был и механик из гражданской связи города Петрозаводска. У них была радиостанция, по которой мы поддерживали связь с войсками. Этим и ограничивались все средства связи в первые два-три дня существования фронта. Л. С. Сквирский начал сразу же налаживать связь с Москвой по «Бодо». Утром 1 сентября мы вошли в связь с Генштабом и узнали о назначении начальствующего состава к нам, в штаб фронта. В середине дня приехал член Военного совета А. С. Желтов, и вечером, оставив Л. С. Сквирского налаживать управление войсками и формировать штаб, мы выехали в Петрозаводск, где находился штаб 7-й армии. Армией командовал генерал- лейтенант Ф. Д. Гореленко, старый опытный командир, участник гражданской войны, отличившийся в войне 1939—1940 годов и получивший звание Героя Советского Союза за прорыв укрепленного района под Выборгом. Начальником штаба армии был генерал-майор А. Н. Крутиков, очень опытный командир. Положение на Карельском фронте к 1 сентября 1941 года было очень тяжелым. На участке 14-й армии велись упорные бои. На Мурманском направлении бои шли на реке Западной Лице против немецких горноегерских дивизий. Бои велись на восточном берегу реки, где немцы закрепились после июльских боев 1941 года. На Кандалакшском направлении части 42-го стрелкового корпуса вели тяжелые бои у Алакуртти против 36-го армейского корпуса немцев и 6-й пехотной дивизии финнов, приданной этому корпусу. На Кестеньгском направлении наши части остановили наступление немцев и финнов и сами перешли в наступление, которое развивалось успешно. В штабе 7-й армии ознакомились с обстановкой в полосе обороны армии. Дело здесь было гораздо хуже, чем в 14-й армии. На Ухтинском направлении части 54-й стрелковой дивизии остановили продвижение 3-й пехотной дивизии финнов. На Ребольском направлении 337-й стрелковый полк 54-й стрелковой дивизии (командир полка полковник С. Я. Чурилов) под натиском 14-й пехотной дивизии финнов еще в начале июля отошел от села Реболы и вел бои на рубеже реки Пизьмы. Полк нес значительные потери. На этом направлении армией была создана оперативная группа из 337-го стрелкового полка, полка НКВД и других частей. Эту группу возглавил начальник оперативного отдела штаба 7-й армии полковник Г. К. Козлов. На Петрозаводском и Приладожском направлениях наши части под напором превосходящих крупных сил финнов с боями отходили на восток. Бои велись в районе восточнее Суоярви, западнее села Спасская Губа, у Пряжи и на реке Тулоксе. Впоследствии, путем опроса пленных и по ряду других источников, было установлено, что восточнее Ладожского озера действовало два финских армейских корпуса, составлявших Карельскую армию под командованием генерал-лейтенанта Гейнрихса. Вдоль Ладожского озера наступал 6-й, а на Петрозаводском направлении — 7-й армейский корпус. В составе Карельской армии финнов было четыре пехотных дивизии, одна егерская бригада и группа генерала Ойнонена, состоявшая из кавалерийской и егерской бригад. В резерве армии была одна финская пехотная дивизия и 163-я пехотная дивизия немцев (без одного полка). В самом Петрозаводске было спокойно, но чувствовалась близость фронта. Основная масса мужского населения находилась уже в армии. Часть взрослого населения и дети были эвакуированы в тыл. В городе готовились укрытия на случай бомбардировки с воздуха. Промышленные предприятия республики были переключены на удовлетворение потребностей фронта. Мобилизация ресурсов республики для нужд армии осуществлялась под руководством Центрального Комитета Коммунистической партии КФССР (секретарь ЦК Г. Н. Куприянов, который одновременно являлся членом Военного совета Карельского фронта) и Совета Народных Комиссаров республики (председатель П. С. Прокконен). Много внимания уделял вопросам помощи фронту Президиум Верховного Совета КФССР (председатель О. В. Куусинен). Ставка Верховного Главнокомандования, придавая большое значение Петрозаводскому направлению, отправила в распоряжение 7-й армии более 20 маршевых батальонов, а в начале сентября 1941 года сюда была переброшена из резерва Ставки 313-я стрелковая дивизия. Обстановка в штабе 7-й армии была спокойной, хотя командование учитывало всю серьезность создавшегося положения. Для объединения и согласования действий различных частей, ведущих бой на одном направлении, было создано несколько импровизированных оперативных групп, хотя подчас эти опергруппы по численности были меньше дивизии. Растянутые боевые порядки, отсутствие почти на всех направлениях вторых эшелонов позволяли финским войскам прорывать нашу оборону и выходить на фланги и в тыл наших частей. Поэтому первоочередной задачей командования являлось придание этим оперативным группам четкой организации — сформирование из них дивизий, а также перестройка боевых порядков с целью создания хотя бы небольших резервов. Отдав необходимые указания командующему армией и его штабу, я и А. С. Желтов выехали в Беломорск, где формировался штаб фронта. Не успели мы прибыть в Беломорск и разобраться в обстановке на других участках фронта, как, на второй же день, из 7-й армии пришло донесение, из которого следовало, что положение там приняло угрожающий характер. Финны во что бы то ни стало стремились овладеть Петрозаводском и соединиться с немцами, которые к тому времени уже окружили Ленинград с суши. В районе реки Тулоксы командование оперативной группы, несмотря на указания, не сумело вовремя перестроить свой боевой порядок. Растянутость по фронту, отсутствие второго эшелона и вообще какого-либо резерва привело к тому, что финские войска, прорвав наш фронт, начали движение вдоль прибрежной дороги на Лодейное Поле и уже на третий день после прорыва вышли к реке Свири, где с трудом были остановлены нашими подошедшими частями. Выход противника на рубеж реки Свири и захват плацдарма у Подпорожья, на южном берегу реки, перерезал Кировскую железную дорогу. Прекратилась связь с Волховстроем. Создались определенные трудности для снабжения войск Карельского фронта. Но к этому времени вступила в строй железнодорожная ветка Сорокская—Обозерская, которая улучшила положение. Части Олонецкой оперативной группы, оставшиеся на своих позициях севернее дороги Видлица—Лодейное Поле, не имея никакой связи со штабом группы, начали самостоятельно отходить к Петрозаводску. Узнав, что противник вышел уже на Пряжу, они свернули на северо-восток по бездорожью. Уничтожив танки и тяжелые орудия, которые не могли протащить, эти части вышли на Кировскую железную дорогу южнее Петрозаводска, в район станции Токари. На Петрозаводском направлении противник овладел Пряжей, бои велись у Сямозера. На Спасскую Губу наступали егеря бригады Лагуса. Ранее на этом направлении, по данным разведки, были отмечены части кавалерийской бригады. На Тобольском направлении противник прорвал фронт вдоль шоссе Реболы—Кочкома, овладел районным центром — Ругозером. Создалась угроза выхода противника на Кировскую железную дорогу в районе станции Кочкома. В результате принятых мер наступление финнов было приостановлено на рубеже восточнее Ругозера. На этом участке положение стабилизировалось. Это было в сентябре 1941 года, тогда и зародилось решение разбить изолированную группировку противника, наступавшую на Спасскую Губу и угрожавшую Петрозаводску с севера. После короткой артподготовки 71-я стрелковая дивизия (командир — полковник М. Ф. Пепеляев) перешла в наступление и нанесла удар по выдвинутым батальонам егерской бригады Лагуса. Финны, не ожидавшие удара, с большими потерями начали отходить. Были взяты пленные и трофеи. Наша небольшая победа была очень кстати. Она подняла дух частей 7-й армии, защищавших в неравной борьбе подступы к Петрозаводску. В боях за Петрозаводск сказывался недостаток авиации и полное отсутствие резервов, в том числе и у командования фронтом. Это обстоятельство, по-видимому, побудило Ставку Верховного Главнокомандования принять решение о выделении 7-й армии из состава войск фронта и подчинении ее Ставке *. Командующим армией был назначен генерал армии К. А. Мерецков. Однако это решение уже не могло существенно изменить положение. Судьба Петрозаводска была решена тем, что финское командование ввело в бой новые части, снятые, вероятно, с Карельского перешейка. 2 октября 1941 года наши войска оставили Петрозаводск. Часть войск отошла на рубеж реки Шуи, севернее Петрозаводска, часть на баржах и пароходах была эвакуирована по Онежскому озеру. Штаб 7-й армии перешел на Свирское направление. Для управления частями, отошедшими к северу от Петрозаводска, была создана Медвежьегорская оперативная группа (командующий— генерал М. С. Князев, член Военного совета — полковой комиссар Б. И. Пугачевский). В нее вошли 71-я и 313-я стрелковые дивизии и другие части. После занятия Петрозаводска противник начал продвижение от Спасской Губы в направлении Койкары—Юстозеро— Медвежьегорск. Это создало угрозу окружения наших войск, отошедших от Петрозаводска и оборонявшихся на реке Шуе. Поэтому было решено отвести их с рубежа Шуи вдоль линии железной дороги на Медвежьегорск. При отходе наших частей севернее города Кондопоги противник перерезал линию Кировской железной дороги. Начались бои. Движение наших частей задерживалось еще и из-за железнодорожных составов (несколько паровозов и около 100 вагонов), которые надо было продвинуть на север вместе с войсками, чтобы не оставить врагу. Особенно упорный бой разгорелся у станции Уница. В общем, у финнов на этом участке явно не хватало сил окружить отходящие части, и они стремились как можно дольше задержать наши войска, пока их основные силы не завершат глубокий обход с целью захвата Медвежьегорска с запада. Чтобы сорвать этот замысел, было решено отвести наши войска по берегу Повенецкого залива, что и было сделано. Войска благополучно совершили этот маневр, сохранив свою материальную часть и уничтожив часть оставленного подвижного состава. Тем временем в конце октября — начале ноября 1941 года развернулись ожесточенные бои у Юстозера. Попытка перехода наших частей во встречное наступление не удалась, и под напором противника Юстозеро было оставлено. В ноябре бои переместились в район реки Кумсы, на западные подступы к Медвежьегорску, где продолжались до декабря 1941 года. На участке 14-й армии в сентябре 1941 года возобновились упорные бои на реке Западной Лице. Как и в июле 1941 года, наступление немцев окончилось неудачей. Противник понес большие потери и был отброшен на исходные позиции. За героизм и мужество в этих боях 52-я стрелковая дивизия была преобразована в 10-ю гвардейскую дивизию. На этом направлении фронт стабилизовался до осени 1944 года, то есть до момента перехода наших войск в наступление. На Кандалакшском направлении части 42-го стрелкового корпуса к концу сентября отошли на линию озер Верхний и Нижний Верман, где, отбив все атаки немцев, прочно закрепились на занимаемом рубеже. На Кестеньгском направлении немцы в начале ноября 1941 года снова перешли в наступление. Основной удар наносила немецкая дивизия СС «Норд». Создалась угроза захвата станции Лоухи, что отрезало бы весь Кольский полуостров и действующие там войска 14-й армии. Наши войска остановили наступление с большими потерями для немцев, которые были отброшены на исходные позиции. 88-я стрелковая дивизия, остановившая наступление немцев, приказом Ставки Верховного Главнокомандования была переименована в 23-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Таким образом, на Карельском фронте появились уже две гвардейские дивизии. Ноябрьские бои на Кестеньгском направлении не привели, однако, к изменению линии фронта в нашу пользу. Недостаток сил, отсутствие резерва не дали возможности вернуть село Кестеньгу и отбросить немцев за реку Софьянгу. Командование фронта смогло усилить это направление только одним полком 289-й стрелковой дивизии, сняв его в ноябре 1941 года с Масельгского направления, хотя и в ущерб последнему. Переброска этого полка немедленно сказалась на положении оборонявшихся в районе Масельгской частей. Получив численный перевес, противник перешел в яростное наступление против 289-й дивизии, наши части с тяжелыми боями стали отходить к станции Масельгской. В этом районе создалось очень трудное положение. В это время Ставка Верховного Главнокомандования направила в распоряжение Карельского фронта 263-ю стрелковую дивизию из района Архангельска. Командование фронтом решило срочно перебросить эту дивизию на станцию Масельгскую. Бои велись уже на подступах к станции, и части 263-й дивизии прямо с эшелонов, по мере подхода полков, пришлось вводить в бой. Ввод 263-й дивизии и решил исход сражения у Масельгской. Противник был остановлен на опушке леса, перед поселком, линия фронта здесь стабилизировалась. В конце ноября 1941 года разгорелись бои западнее Медвежьегорска. 5 декабря финские части, поддержанные танками, перешли в наступление и, прорвав фронт Медвежьегорской группы, стали продвигаться по дороге на Повенец. К вечеру Медвежьегорск был занят противником. Финские танки подошли к Повенцу, и 2—3 танка уже переправились через реку Повенчанку на восточный берег Беломорско-Балтийского канала. Тогда саперами были взорваны шлюзы и вода стала затапливать окрестности. Противник был отброшен на западный берег канала, дальнейшее наступление финнов было приостановлено. Наша оборона стабилизовалась по линии реки Повенчанки и восточного берега Беломорско-Балтийского канала. Захват города Медвежьегорска и отход наших войск к Повенцу рассек Медвежьегорскую оперативную группу на две части: Повенецкую и Масельгскую. Последняя продолжала отбивать наступавшие с юга на район станции Масельгской финские части. Все дороги от Масельгской в южном направлении к Повенецкой группе войск были отрезаны. Разобщенность обеих групп вынудила командование создать две оперативные группы войск: Масельгскую (командующий — генерал Г. А. Вещезерский) и Повенецкую (командующий — генерал С. Г. Трофименко). Перед командованием фронта встала трудная задача по организации снабжения Повенецкой группы войск продовольствием, боеприпасами и инженерным имуществом. Снабжение войск могло осуществляться от станции Няндома Северной железной дороги через Пудож и далее вдоль северо-восточного берега Онежского озера на Повенец. Но это было очень далеко. Кроме того, в Няндоме надо было еще создавать базу, для чего требовалось определенное время. В такой обстановке командование фронта приняло решение снабжать Повенецкую группу войск по льду Выгозера от Сегежи на Петровский Ям. Сильные морозы, начавшиеся в декабре 1941 года, сковали озера и реки льдом. Правда, лед еще был недостаточно крепок и внушал опасения в своей прочности. Но иного выхода не было. И вот по этому льду, который трещал и местами прогибался, пошли груженые машины на больших дистанциях одна за другой. Все закончилось, к нашей радости, благополучно. В район Масельгской были переброшены саперные части, да и сами войска приняли активные меры к установлению дороги между Масельгской и Повенцом. Вскоре была построена дорога через Морскую Масельгу и далее через Данилово на Лобское (юго-восточнее Повенца). В Няндоме была открыта станция снабжения. Таким образом было налажено бесперебойное снабжение Повенецкой группы войск. В начале января 1942 года войска обеих групп перешли в наступление. Перед началом наступления оперативная часть управления штаба фронта переместилась в Сегежу для руководства наступающими войсками. Основной удар наносился левым флангом Масельгской группы на Пиндуши—Медвежьегорск. Финны упорно оборонялись. Наступающая стрелковая дивизия, только что сформированная и имевшая опыт лишь одного боя у Масельгской в ноябре 1941 года, не привыкла к лесным боям. Дивизия продвинуться не смогла, несмотря на помощь соседних частей и поддержку авиации. Наступательные бои продолжались до 6 января 1942 года и закончились без особых результатов. Со второй половины января на всех направлениях Карельского фронта наступило затишье. Лишь на отдельных участках велись бои местного значения. Вспоминаю эпизод, относящийся к началу января 1942 года. Когда Медвежьегорская наступательная операция закончилась, я и члены Военного совета фронта возвращались из Повенецкой группы. По пути в Сегежу мы остановились отдохнуть и обогреться в военном госпитале, расположенном в селе Петровский Ям. Связавшись отсюда с оперативной частью штаба фронта в Сегеже, мы узнали, что в 7 километрах севернее Сегежи, на станции Майгуба, вышли финские части. Какие части? Сколько? Откуда они появились? Об этом никто ничего не знал. На Майгубу была выслана разведка, но донесения от нее еще не было. Штаб принимал меры к обороне. Мы немедленно выехали в Сегежу. Уезжая, мы не предполагали, что видим этот госпиталь в последний раз. Позднее прорвавшийся диверсионный отряд финнов напал на госпиталь, сжег все постройки и зверски расстрелял часть раненых и медицинских работников, не успевших скрыться в лесу. Приехав в Сегежу, мы выяснили, что отряд финнов, примерно 700 человек, действуя со стороны Кузнаволока, вышел неожиданно к Майгубе. Финны сожгли здесь несколько построек и спешно ушли обратно. На второй день мы узнали, что пограничники, прикрывающие Сегежу с запада, также действуя большим отрядом, примерно в 600 человек, вышли на лыжню финского отряда, проникшего на Майгубу и, минировав лыжню, пошли в направлении Кузнаволока. Это и заставило финнов, не приняв боя, спешно уйти. Эти эпизоды я вспоминаю в связи с тем, что большие пространства между отдельными нашими направлениями не были заняты войсками, и вражеские отряды могли совершать диверсионные вылазки в наш тыл. Ведь даже Беломорск, где находился штаб Карельского фронта и куда переехали ЦК компартии и правительство республики, с запада ничем не был прикрыт и только примерно с мая—июня 1942 года стал прикрываться 32-й отдельной лыжной бригадой, расположенной в Лехте (юго-западнее Беломорска), что, конечно, было недостаточно. В марте 1942 года я был вызван для доклада в Ставку. В Москве, в Генштабе, я встретил генерала Ф. Д. Гореленко, командующего 7-й отдельной армией, тоже вызванного в Ставку. Можно было поэтому предположить, что предстоит наступление в Карелии. При докладе в Ставке присутствовали начальник Генштаба Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников и начальник оперативного управления генерал А. М. Василевский (впоследствии Маршал Советского Союза). И. В. Сталин, выслушав доклад и предложение наступать с целью освобождения Карелии, сказал, что, конечно, Петрозаводск и Карелию в целом освобождать надо, но в настоящее время главным врагом являются немцы и поэтому войскам Карельского фронта надо наступать на севере против группировки немецко-фашистских войск. Было решено, что наступление будет вестись на Мурманском и Кестеньгском направлениях и при удачном развитии операции следующим этапом наступления будет Кандалакшское направление. 7-л армия должна наступать, чтобы, во-первых, отвлечь внимание финнов от Севера и не дать им возможности перебросить войска на помощь немцам, во-вторых, с целью очистить от финнов плацдарм у Подпорожья. В своем докладе о положении на фронте я обратил внимание на недостаток вооружения, на отсутствие резервов и другие нужды фронта. И. В. Сталин приказал дать для войск Карельского фронта 15 000 автоматов, 1200 ручных пулеметов и, кажется, около 200 станковых пулеметов. Это имело для нас большое значение, если учесть, что в то время, например, автоматов во всех частях фронта насчитывалось около 400. Для предстоящего наступления Карельскому фронту дополнительно из резерва Ставки выделялась одна стрелковая дивизия, несколько морских стрелковых бригад и лыжных батальонов, три полка гвардейских минометов М-8 и один полк гвардейских минометов М-13 (специально на Мурманское направление), три танковых батальона Т-34, четыре дивизиона 85-миллиметровых противотанковых пушек. Все эти части в марте—апреле 1942 года прибыли в состав фронта. Но авиация, которая, согласно решению Ставки, должна была прибыть на фронт к началу операции, так и не появилась, как я потом узнал, по вине командования Военно-Воздушных Сил Советской Армии. Здесь же, в Ставке, был решен ряд важных организационных вопросов структуры Карельского фронта. Оперативные группы войск было решено ликвидировать, вместо них создавались армии. Кроме имеющейся 14-й армии (командующий — генерал В. И. Щербаков), были созданы еще три. На базе 42-го стрелкового корпуса на Кандалакшском направлении была создана 19-я армия (командующий генерал С. И. Морозов). Войска Кестеньгского, Ухтинского и Ребольского направлений объединились в 26-ю армию с местопребыванием штаба в Кеми. Командующим этой армией был назначен генерал Н. Н. Никишин. Из Медвежьегорской и Масельгской оперативных групп была сформирована 32-я армия, ее командующим стал генерал С. Г. Трофименко. С формированием штабов армий Карельский фронт получил законченную организацию. С этими новостями и директивой на наступательную операцию я вернулся в Беломорск. Штаб сразу же приступил к разработке и подготовке намеченной операции. В апреле 1942 года началось наше наступление на Мурманском и Кестеньгском направлениях. Стояла довольно теплая погода, и наше наступление на Мурманском направлении, несмотря на очень сильное сопротивление противника, вначале развивалось успешно. Затем погода вдруг резко изменилась, в течение недели бушевала пурга. Сильный холодный ветер с мокрым снегом пронизывал людей насквозь, видимость из-за метели была плохая. Такая погода сделала невозможными военные действия. Выделенная Ставкой 152-я стрелковая дивизия, выступившая к фронту по тундре, была застигнута пургой и, еще не дойдя до линии фронта, потеряла на марше несколько сотен человек обмороженными и замерзшими. Бои на Мурманском направлении были прекращены. На Кестеньгском направлении вначале наше наступление тоже развивалось успешно. 23-я гвардейская стрелковая дивизия, обходя с правого фланга оборону противника, успешно продвигалась, отбрасывая немцев. Вслед за ней силами дорожных и инженерных частей строилась дорога, так как из-за начавшейся оттепели ни артиллерия, ни танки по болотам идти почти не могли и отставали от пехоты. Противник оказывал упорное сопротивление, он бросил на фронт все резервы, вплоть до тыловых частей. По показаниям пленных, в боях участвовали писаря, портные, сапожники и прочие тыловики. Появились и подразделения 3-й пехотной дивизии финнов, прибывшие с Ухтинского направления на помощь немцам. Но нам 23-ю дивизию нечем было поддержать. Опять все решали резервы, нужна была хотя бы одна дивизия, но ее неоткуда было снять. Поэтому бои на этом направлении постепенно затихли. Весеннее апрельско-майское наступление 1942 года на Мурманском и Кестеньгском направлениях не принесло нам территориальных выгод. Но противник понес очень большие потери и был вынужден подтянуть из Норвегии резервы, предназначенные для летнего наступления 1942 года. Мы знали, что противник готовит на 1942 год операцию против наших войск на Кандалакшском или Кестеньгском направлениях. Более всего мы опасались за Беломорск. Апрельско-майским наступлением 1942 года мы сорвали эти замыслы противника. После мая 1942 года на всем Карельском фронте по существу наступил период «позиционной войны». Отдельные лыжные батальоны были сведены в отдельные лыжные бригады, которые действовали между направлениями в межоперационных пространствах. В стрелковых дивизиях были сформированы лыжные батальоны из отборных солдат. Эти батальоны действовали в тылах и на флангах противника. Финны еще позволяли себе действовать разрозненными лыжными отрядами. Но немцы окончательно «сели за проволоку», так как почти каждый выход их отрядов заканчивался если не уничтожением всего отряда, то большими потерями. На оперативных направлениях велись бои местного значения, не влиявшие на общее положение фронта. В августе 1943 года на Кестеньгском направлении немцы пробовали наступать у горы Кангасваара, но были отбиты. Произошли изменения в высшем командном составе фронта: командующим 32-й армией был назначен генерал Ф. Д. Гореленко, вместо выбывшего в сентябре 1942 года под Сталинград члена Военного совета фронта А. С. Желтова прибыл генерал П. К. Батраков. Летом 1942 года командующим 19-й армией был назначен генерал Г. К. Козлов, командующим 26-й армией — генерал Л. С. Сквирский. Несколько слов о нашей авиации. Несмотря на свою малочисленность и отсутствие современных самолетов, она очень многое сделала для войск фронта, в особенности в боях на Севере. Здесь И-16, И-15 и И-153 — наши «чайки» вели неравные тяжелые бои с частями 5-го воздушного флота немцев, на вооружении которого были первоклассные по тому времени самолеты МЕ-11О и МЕ-109. Авиация Карельского фронта под командованием генералов И. М. Соколова и И. Л. Туркеля сделала все, что могла и на что была способна, для защиты нашей социалистической Родины. Между тем на других фронтах Великой Отечественной войны наступил перелом, повсюду наши войска переходили в наступление. Противник, неся большие потери, откатывался на запад. Отгремели бои под Сталинградом, приведшие в ужас фашистскую Германию. Был освобожден от блокады героический Ленинград. Летом 1944 года наступил новый этап в боевых действиях Карельского фронта, ознаменованный освобождением Советской Карелии от иноземных захватчиков. *7-я армия была выделена из состава Карельского фронта и подчинена непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования 24 сентября 1941 года. (Архив Министерства Обороны СССР, ф. 214, оп. 1437, д. 36, л. 115. Дальше — АМО СССР).— Прим, составителей. Источник: (1974) Незабываемое. Воспоминания о Великом Отечественной войне - Стр.17-30