Воспоминания П.Ф. Зингачевой — Этап в Кутижме и концлагерь в Петрозаводске.

Гражданские

Страна: СССР, Карелия Зингачева Пелагея Федоровна - Г.р. 1926 Д. Сидозеро, Подпорожский р-он, Ленинградская обл. Сочинение моей жизни во время этой войны. 22 июня 1941 года началась война было воскресенье я была дома. Я жила дома 2 месяца. Вдруг людей стали эвакуировать и мы поехали вместе с колхозом в барже доехали мы до Вознесенься и стояли в канаве четыре дня и вдруг наши баржи вернули обратно и доехали мы до Плотичного и сразу попали в плен. С первых дней финны к нам относились ничего. Из Плотичного нас прогнали велели итти домой. Велели взять хлеба на три дня и вещей кто сколько может унести на себе скот колхозный приказали оставить на месте и мы своих коров оставили тоже в Плотично. Собрались мы все к пристани и ждем что будет дальше с нами финны кругом ходят и лепечут по своему мы ничего не понимаем все думаем что нас сейчас будут казнить и вдруг приходит переводчик садитесь в лодки и через два часа чтобы в Плотичном не осталось ни одного человека из русских. Сели мы в лодки и переехали на другую сторону Свири и пошли пешком домой. Дошли мы до Пидьмы и решили ночевать стали садиться обедать и к нам пришел переводчик и говорит что идите в лес за два километра люди все пошли в лес но мы решили ночевать. Ночевали ночь утром встали и пошли дальше дошли мы до реки смотрим стоят финны и отбирают у кого что было новое то у всех отобрали оставили ни с чем, а потом устроили магазин и стали продавать за марки что отобрано у людей. Когда мы пришли домой в свою деревню в доме все растащено хлеб весь убран. Вот стали мы переживать сразу финны хлеба нам не дали у нас был ржи мешок покуда мы этот хлеб ели и стали нас эвакуировать в Петрозаводск и мы не знали куда нас повезут дали нам лошадей одну лошадь на четыре семьи и вот бери что хочешь, но конечно из вещей мы потеряли почти все немного осталось из белья. Привезли нас на станцию Челму подали вагоны нам стали делать посадку в час ночи сели кто как мог мужчин из вагонов молодых гнали даже лягали ногами оставляли туда работать к ним, на ст. Свирь и в Подпорожье. Когда мужчин всех отбрали и выкидали из вагонов и повезли нас сколько крику и плаксы было женщин. привезли нас сюда в Петрозаводск выгрузили нас из вагонов и повели нас в лагерь все вещи остались у вагонов лежать в снегу. Проспали мы ночь утром встали и пошли искать квартиру нашли мы комнату и вот стали жить вещи утром нам привезли на дорогу и отдали а у кого был хлеб и продукция то сразу отобрали у вагонов и с первого дня людей посадили на норму в 300гр. Через неделю обтянули нас проволокой колючей наставили около лагеря кругом патрулей построили кругом вышки тоже на вышках стояли патрули и стали мы привыкать к лагерной жизни. Люди стали от голода пухнуть и помирать по 30-40 гробов в день хоронили людей. Вдруг стали брать молодежь на этап, а через два месяца пришла мне очередь увезли меня в Орзегу приехали мы туда смотрим, загнали нас в бараки кругом……… сходили мы за ужином поужинали и легли спать утром встали погнали нас под конвоем в лес привели на биржу дали топоры, пилья кувалды и клинья чего мы дома у отца у матери во сне не видели такой работы и вот стали мы пилить дрова на пару норма была распилить и расколоть и прибрать три кубометра тяжело нам было привыкать но всё-таки привыкли прожили мы месяц и стали молодых девушек направлять в лагеря пятнадцатилетних и меня увезли в лагерь не успела пожить с родными неделю наш староста прибегает и говорит мне собирайся на этап я опять на этап уехала и так моя жизнь во время плена прошла по этапам была на пяти этапах а на шестой этап попала то ни за что не думала что вернусь домой к родным этот самый трудный этап Кутижма работала в лесу с корни лес валили приготовляла дрова 3 кубометра распилить и расколоть и сложить. Кормили очень плохо суп варили с червями летом за каждый маленький проступок наказывали после работы вечером копали канавы били плетями лейтенант и врач Колыхмайнен были очень строгие если провинился то полагали ведро воды 2 литра и соли два кг и в солену воду мочили тряпку полагали на голу задницу и били через тряпку [Не разборчиво] по 20-25 розг в раз через минуту розга выгоняли из бараков всех людей смотреть когда порют человека то люди не могли стоять и смотреть на того человека которого бьют, а закатывались слезами. А если человек заболел и не мог итти на работу то придешь в больницу за справкой и просишь у врача справку то врачь тебя выбьет до крови и скажет ну теперь здоровый можешь итти работать. Жили мы полмесяца как из дому приехали а потом карантин наложили и не знали мы ничего об лагере об родных. Во время карантина людей болело много и был жар очень сильный после жара когда у людей слабость то врач колыхмайнен строил их в ряды командовал над ними разно то подняться велит на крышу и прыгнуть в снег или заниматься физкультурой петь песни бежать под его команду по дороге бегом и разно он надсмехался над русским народом и все таки изнесли мы такую жизнь и [Предположительно: «дождались»] своих братьев и сестер но этот плен не забыть до гроба. Про отца и про юношу брата ничего не знали три года, но когда к нам пришла Красная армия которую мы ждали три года и освободила нас от финнов и сразу же мы узнали про отца и брата что находятся живы. Конец. Источник: Архив КарНЦ РАН. Ф-1. Оп. 37 Ед.Хр. 822 Л. 87 Проект "Места принудительного содержания населения в Карелии в 1941-1944 гг."