Воспоминания М.Н. Маклаковой — Люди стали бегать под проволоку за продуктами в город и совхоз.

Гражданские

Дата: 3 августа 1944 г. Страна: СССР, Карелия Мария Никитична Маклакова - Урожд. Лен. обл. Подпорожского р-на, Д. Мятусово. До войны я работала на стройке «Свирь-2» - паспортисткой. На этой работе мне пришлось работать и в войну до последней минуты. Возвращала паспорта рабочим, возвращала [Не разборчиво] со спецстройки. Когда все организации выехали, уехало и наше начальство, когда уже была слышна стрельба я побежала в отделение милиции. Они тоже уже уезжали, сидели на машинах. Мне они посоветовали бежать в лес, т.к. дня через два обещали вернуться. Я вместе с сестренками, мамой и папой ушла через лес в следующую деревню. Была слышна страшная пальба. Мама моя еле шла. Отец ушел в другую деревню за лошадью и не вернулся. Так мы больше его и не видели. В д. Каховичи мы забрались в один подвал и так переночевали, а на другой день раздался громкий стук в дверь. Я пошла открывать, да так и замерла. Весь заулок был занят финскими солдатами. Они что-то кричали по своему. Вытолкнули меня на улицу, нашли и маму с сестренкой и тоже вытолкнули, а дом внутри подожгли. Так каждый дом они поджигали изнутри. Жителей всех, кто остался, выгоняли на улицу. Так спалили они всю деревню. Народу велели итти в Подпорожье. Нам с больной мамой разрешили переночевать в бане, единственном строении оставшимся от деревни. Мы там ночевали ночи, а потом нас выгнали финны и велели итти в Подпорожье. Они сказали, что старую матушку по дороге подберет лошадь. Действительно мы не так далеко ушли, как догнала нас подведа, посадили мы маму и положили котомочку. Но не далеко поскакала старушка. Ее на перекрестке дорог высадил фин. Она сидела на котомках около дороги и ждала нас. С ней мы дальше двигаться не могли. Переночевали в лесу. Вдоль всей дороги стояли палатки с финскими солдатами. Из штаба послали лошадь и нас довезли до Подпорожья. С нами все время шли наши 5 коз, а в Подпорожье переводчик сказал, что нас повезут дальше, а коз нужно будет кому-нибудь гнать. Но мы делиться не захотели, погрузились в машину и уехали. А козы наши так и остались у подводы. Довезли нас до Усланки. Выдали норму 300 гр. хлеба на день. Жили там 2,5 недели, на работу нас не посылали. Потом через Свирь привезли нас в Петрозаводск на ст. Голиковка и погнали к 3 лагерю занимать квартиры. 2 дня мы жили без проволоки, а на третий обнесли нас колючкой, наставили везде патрулей и за водой выпускали только в особое время. [Не разборчиво] нам велели нашить на руках красные полоски и из лагеря никуда не выпускали. Норму давали 8 пряников-галет на 2 дня и вонючую тюлятину (тюленье мясо). Утром бывало попросишь воду, да раскрошишь один пряник и кушаешь. Тоже в обед и ужин. Долго жили мы так. Народ стал пухнуть от голода, умирать. Люди стали бегать под проволоку за продуктами в город и совхоз. Но когда об этом узнало начальство, многих посадили в будку и дали розги. Но народ все равно бегал. Во второй половине 1942 г. питание улучшилось, стали следить за чистотой. Очень часто водили всех в баню и держали там в высокой температуре. Вещи наши не один раз парили. С 14 лет всех водили на работу под конвоем. Строили дома, разбирали кирпичи, работали на бирже. Зарабатывали до 300 марок. Относились к нам хорошо, т.к. мы все беспрекословно выполняли. Финка-повариха издевалась над нами. Когда мы свою основную работу выполняли, она велела полоть траву в саду или подбирать окурки на улице. Уборные были отдельные для офицеров, солдат и работниц. Однажды я зашла в солдатскую уборную, а когда вышла, то фин накричал на меня и велел тут же всю уборную вымыть. Много несправедливости пришлось пережить нам. Недели за 2 до прихода русских финские лотты стали все упаковывать. Забирали все до последней ложки. Когда мы их стали спрашивать, куда же они собираются, они говорили, что в отпуск. За неделю стали жечь бумаги. Все печки топились и в них полно было бумажного пеплу. Потом стали все упаковывать в ящики. На улице все время проверяли пропуска. В штабе нам предлагали ехать в Финляндию, но я отвечала: «Нам надоело работать кухарками. Дома мы года два проработали на разных работах, считаясь с трудностями военного времени, а потом будем работать по специальности. А у вас мы два года работали кухарками, да кухарками же и опять нужно будет работать всю жизнь пока не загнешься. Очень вас благодарим, но не поедем.» Когда уходили фины, они все комнаты велели вымыть, все оставить чистым. Вечерами и ночами ехали солдаты, везли орудия, увозили все. Начали все кругом взрывать. Взорвали и железнодорожный мост. Ушло все начальство лагерей. Много народу уехало с финами. Лагерники побежали в город, в другие лагеря. Ночью же стали украшивать лагерь флажками, плакатами. Флаги делали из красной одежды. Днем пошли встречать красные части. К нам в лагере прибежал народ и из других лагерей. У всех было радостное настроение. Источник: Архив КарНЦ РАН. Ф-1. Оп. 37 Ед.Хр. 822 Л. 58 Проект "Места принудительного содержания населения в Карелии в 1941-1944 гг."