Воспоминания Афонькиной — Он был не финн. Он был русский. Но у него было не русское, не человеческое обращение к русскому народу.

Гражданские

Дата: 31 июля 1944 г. Страна: СССР, Карелия Я проживала в Подпорожье 11 лет с теткою которой было 73 года. Раньше, она меня содержала, т.е. я училась в Подпорожской НСШ и я была на опеке, так как у отца была большая семья для того чтобы меня учить не было средств. 1936 год я окончила семилетку, дальше учиться не было средств. Я поступила на работу, после чего я была обязан взять на иждивение тетку. Семья наша отец и мать работали в колхозе Подпорожского р-на, Велнаволокского с/с, дер. Щанг-остров. От Подпорожья было 25 км. Последнее время я работала старшей пионервожатой НСШ №2. 7-8 сентября 1941г., в эти дни была эвакуация их Подпорожья. Для того чтобы быстрее эвакуироваться, надо было транспорт. За неимением транспорта, я была вынуждена 8 сентября итти пешком с 73 – летней старухой, с которой я могла пройти только 24 км. Дальше она не могла итти ни шагу. Пришлось остаться в лесу. Я никак не должна была оставаться в плен. Но вот не могла убедить человека у которого был прожит век. Ты говорит бросаешь меня, как животное, скоро забыла как я тебя содержала, когда ты училась. Мне было жаль ее. Правда я ей была много много обязана. Мне не легко было оставаться в плен зная на что? На большое мучение извергам. Я должна была итти туда, куда шла вся масса, народ. Вперед! от врага. Но я была вынуждена остаться в плен к моему стыду. 18 сентября 1941 года наступил враг, финны на нашу территорию Подпорожского р-на. Враг пошел по всей местности р-на. Спрашивают где ваши большевики, указывают пальцем то большевик? Вывешивают свои приказы в которых говорится, что бы мы выяснили где находятся наши. Запрещали народу являться в деревню из лесу. Потом стали ловить кто попадется и увозить в Вахины и в Усланку. Потом стали всех из лесу гнать и отправлять в Петрозаводск. 19 октября 1941 года привезли первый состав людей в 1 лагерь на ст. Голиковка, Петрозаводск, через три дня заполнили еще 2 и 3-й лагерь. Затем 4-5,6 лагеря, где насчитывалось много тысяч людей. Лагеря были обнесены проволокой, нельзя было встретиться с родными и знакомыми, которые находились в других лагерях. Я жила в 1-м лагере 5 месяцев, но потом с большим трудом я перешла к родителям в 5-й лагерь. В октябре приехали в первый лагерь. В начале ноября нас стали отправлять на работу. Работа была распиловка дров. Я работала все время на лесозаготовках на 7 бир. Приходилось работать по 15-16 дней без выходных так как в бараках требовали рабочих 15 чел., потому не давали отдохнуть, не считаясь и с тем что у человека все потеряно, нечего одеть и обуть. У родителей прожила три дня, 11 марта 1942 г. меня за 20 мин. скомандовали, отправили на этап в Орзегу на лесозаготовки. Это была для меня 8-я биржа, на которой я потеряла пол жизни. Родители привезены 11 декабря в 1-й лагерь. Отец работал на разных работах в лагере, но потом сильно заболел и в 1942 году умер. Сестренка которой еще не было 15 лет тоже направили на этап. Раз отменили, но потом во второй раз все равно направили, не считаясь с тем что нет 15 лет. В 1942 году было много переживаний не только для меня, но и для всего нашего семейства. У старшей сестры умерло двое детей, у брата двое детей, отец, тетка с которой я жила пол жизни 11 лет. Матери брат и его жена в общем 8 человек. Но кроме того матери переживание за меня, что я осталась без руки ни за что, в глубоком тылу врага. Но для многих Виктор Адамович Мо……. Был «зверюга», а не человек. Он был не финн. Он был русский. Но у него было не русское, не человеческое обращение к русскому народу. Мне лично пришлось обратиться к нему три раза. И он так мило, ласково ответил что я чуть не опустилась под лестницу, он правда со мной физически не расправлялся, но своим, прекрасным звонким голосом и с частой поговоркой сказал мне. Раз и навсегда на память. Я обратилась к нему, что Виктор Адамович вы направляете мою сестру на этап. Вы знаете наше семейное положение, что мы только на сестру и надеемся. Чистоту требуете, нужны дрова и прочее, а кроме сестры у нас некому следить. Мать старая, братишка маленький, я инвалидка. Неужели никак нельзя заменить. Он ходит по полу и кричит «Вы будете меня учить, указывать мне, могу или нет заменить. Пошли к чертовой матери. Здесь не партком, я сказала что я это отлично знаю, что финское «тоимисто». В парткоме так не кричат и ушла. Через два дня опять списки переправляли. Другие притворились слабо больными или черт их знает. Откупились опять-таки. Иду еще в последний раз. Думаю справадит с конторы так вынесу. Сестра в списке была. Я опять к нему обращаются. Он говорит поедет будет помогать вам, картошку пошлет. Я говорю на чорта нам картошка, она нам известна.. отец мой от голода от работы умер, от картошечки то. Сестра находится полтора года на этапе ни разу дома не была, еще девчонке которой не было 15 лет. Вы направляете ее. Я руку потеряла. Сестра, которая только что переправилась и вы направляете последнего человека от нас беспомощных. Кто переживет плен, войну, а другого не касается? В конторе много сидело народу и на удивление он на меня больше не кричал. Как фамилия сестры? Написал отменить. Или вечером пойдет проверять чистоту по домам, в другом доме чисто, но все равно надо придираться, что мол грязь есть, а сам с пьяных глаз ничего не видит, а на людей кричит. У финнов научился, ходит с палочкой у кого грязь не грязь и угостит палочкой. На второй день смотришь мытье всего лагеря, он ли был не паразит? 18 октября нас привезли с вещами у кого что было на станцию Свирь. Взяли на обман что нас повезут в Важины, но дойдя до станции остановили. Говорят поедете в Каупуки в город Петрозаводск. Сразу же придя на станцию стали делать посадку в вагон. Поезд шел первый раз в Петрозаводск. Посадку сделали в 8-9 часов вечера. Что было во время посадки страшно вспоминать. Каждому хочется взять свои вещи, детей. А в вагон посадили и за вещами не пускают, что кто мог взять тот с тем и поехал. Натискали полный вагон и наврали. На станции был слышен один ужасный стон, крик народа. Плач детей и женщин.. Наш вагон закрыли первым и мы больше не видели как шла погрузка в другие вагоны. Переводчик кричал что все поедете в Петрозаводск, привезут из Важин и Усланки людей, по том привезут скот. Поезд шел с большими подергиваниями даже страшно сидеть в вагоне. Наконец 19 октября утром в 9 час. нас привезли в Петрозаводск на полустанок Голиковка. Финны указали куда итти, в 1-й лагерь. Ворота в лагерь были открытые. Народ бежал быстро скорее занять старались комнату. Потом со станции носили свои вещи, кто что за собой привез. А у другого и вещей не было, что было спрятано в ямах, то растащили, кому пришлось оставить на станциях или где то. Есть люди, что заначили чужие вещи. Был такой случай, что у меня было оставлено одной знакомой девушки два чемодана, пока на сохран. и когда нас привезли на одном поезде в Петрозаводск то ее сестры сразу же потащили мои чемоданы. Я пришла к ним сказала, что спасибо что привезли все, что есть в чемоданах поделюсь с вами. Но эти умные люди сожгли мои чемоданы, а вещи с чемоданов заложили под пол. Это я уже выяснила после обыска так эта девушка во своем деле «честная» комсомолка Галя Майорова носила и променивала мои вещи, а для себя покупала другие, чтобы не так было заметно. Она заимела шелковые платья и модельные туфли за чужой труд. Она думала что больше никогда не придется встретиться. Мол подошел момент, надо всем пользоваться, придется [Не разборчиво] в плену, показаться, что я, Майороа Галя. Черт с тобой. Только не к лицу так делать молодой девушке. Ты потеряла и я потеряла тоже нажитое своим трудом честным. Я просила чтобы разделили пополам мои вещи, но она пошла на хитрость. Загребла чужие вещи своими грязными руками, легко уж ей досталось, но только запачкала себя навсегда. Но мне то стоило это больших трудов. Я работала от 10 час. до 8-9 вечера отдавала работе все свои силы. И могла лишь иногда в выходной или людей попросить, чтоб достать какую либо вещь. Я много проходила мимо растасканных разрытых ям, но я не посмела этого делать. Свое теряю и ни к чему брать чужое. А Галя Майорова проявила смелость, находчивость вот в чем, в приобретении чужих вещей. Мне пришлось работать 5 месяцев, пока не привели к родителям в рваной жекетенке, на ней никуда было пришивать заплаток, а костюм мой находился в твоих руках. Ты ждала момента когда я уеду в другой лагерь. Наконец, я уехала и начала ты сортировать моими вещами. Вещей обмен произвела, другое продала хорошо приоделась. И на этом успокоилась. Но помни теперь нам дана свобода и мы можем встретиться. и тебе не только будет стыдно и передо мной и перед товарищами, за что что ты потеряла честную совесть. На второй день переводчик переписывал людей по домам и назначили старшин домов, В обязанность которых входило назначать утром на развод, на работу, раздавал норму и другие справлял работы, пока не было весов, меряли кружками, где был доход для старшины, но потом со временем норму выдавали. И на второй день приезда в лагерь, народ увидел что не пойдешь куда хочешь, кругом была колючка, у ворот стоял патруль. Другие в лагерях жили три года и не виделись с родными и знакомыми ни разу, не смотря на то что расстояние между лагерями не такое большое. В первую очередь пропуска давали старикам, потом кто работал по близости финнов. только на последний год стало лучше, почти давали пропуска в порядке живой очереди, и то по физиономии, личности человека, а далеко не всем. На первый год была большая смертность в лагерях народа. Свирепствовала болезнь цинга, в комнатах народу находилось по многу человек, питание было скверное. Народ пух и умирал. Их пятого лагеря вывозили на кладбище по 60 гробов в день. 16-го января 1943г. открылся новый вид болезни «тиф». Сначала заболели отдельные люди, потом стали по много в домах. Наложили карантин сначала на отдельные дома, потом на весь лагерь. Людей не пускали из барака в барак, за водой за нормой все это привозили на готово, на лошади к баракам. Потом стали все вещи увозить в жарилку людей стали водить в баню, температура была очень высокая как в бане, так и в жарилке, с народом не считались, что у человека высокая температура и сильная слабость, все равно запирали в баню на 1 – 45 мин. В комнатах проводилось спрынцевание хлорной известью, надо было очень часто выносить все из комнат на улицу до единой мелочи. На улице заставляли вытряхивать вещи, белье, платья, которые находились в сундуках, мешках и т.д. Часто жгли серу. Бараки в порядке очереди обносили проволокой для того чтобы народ не мог ничего перенести к соседям и в сарай все перегорело из вещей. В 8-ми домах у всех без исключения сняли волосы, но как дело подходило до 10 дома, в котором жил сам старшина лагеря некий Мататынский В.А. то, видимо сделали снисхождение. Завели /вшивую/ комиссию по проверке вшей в головах и белье. Комиссия выдавала справку о том что у кого ничего в голову не заходили, так отменяли, не остригали волосы. Но у большинства населения в лагерях были волосы сняты. Если у кого найдут вошь или мертвую гниду, то сразу все вещи опять в жарилку не у одного человека, не у семьи, а у всего дома, все увозят в жарилку. Карантин в лагере №5 был примерно до 1-го июля, пол года. После этой болезни тифа смертность уменьшилась. Питание улучшилось постепенно народ забрал силу и стал иметь хороший вид человека. Молодежь, одинокие женщины, мужчины находились почти все время на этапах, на работах в лесу, пилили дрова. С начала 1942г. люди были отправлены на этап: Орзега, Кутижма, Ровское, Деревянное в эти деревни, лес, они работали выполняли норму располовки дров. Условия жизни там были скверные. Но народ сильно истощался, весь износился за 22 месяца, стали делать побеги и тогда этим людям дали смену, кроме Ровского, тех людей держали до [Предположительно: «последнего»] на этапе, не меняя. После побегов питание тоже улучшилось на этапах. Через 4 месяца стали сменять людей. Человек в чем либо провинился, его били плеткой, отсиживал часы, дни, недели в будке. Но обидно было то, что не все люди в лагерях, чувствовали, что идет такая большая, Отечественная война, масса людей страдает, затронута переживаниями. Кто-то потерял детей, отцов, матерей и много сделалось калеками, а других это ничуть не затрагивало. Потому что эти люди они устроили жизнь в плену для себя. Устроились при лагере на хорошую работу, что их заменить другим кем-либо никак нельзя. Не заменяемые лица. Были особенные люди, которые имели близкое знакомство со старшиной лагеря. Которые умели откупиться от этапов пивом или еще чем-либо. При назначении на этап в списке был, при отправке смотришь нет, как будто бы таких людей и нет в лагере на тот день на который отправляется этап. Оказывается они заменены уже другими, нештатными пильщиками. Много было таких папочек и их дочек и племянниц, которые жили и росли спокойно, не расстраиваясь что они поедут куда-либо скитаться в грязные холодные строгие деревни, вокруг которых лес и болота. Куда лучше жить в лагере с папою и мамою. Сапожки замшевые, настирано, все сделано. Работай знай себе спокойно, зарабатывай марки. Да весело проводили свободное время, народу в лагере есть, есть куда или к кому пойти. Смена на этап отправлена, люди отправлены, пусть они дураки работают. Для многих любимчиков был Виктор Адамович Любатынский хороший человек. Ведь подумайте мы за все время не были ни разу на этапе, а некоторые были так пустяк, 4 месяца и условия лучше, чем были.. все таки мы счастливые. На последних днях стал народу говорить, извините, что я так грубо обращался. Нет. Поздно. Жаль что он уехал с финнами, а то с ним народ разделался бы. Бывало к дому, к комнате дети не подходите, не мешайте его жене отдыхать. Страсть ненавидела когда ей мешали. Или жителям в верху говорили, чтоб они не вставали раньше 8 час. утра. А людям к 7 час. надо на работу, надо чтоб к 9 час. было чисто то было и вставать не велено. Есть чем вспомнить ту прошлую кошмарную жизнь, жизнь в лагерях за колючкой, под гнетом палачей. Молодежь собирается иногда на танцы [Предположительно: «их»] разгонят финны. Это счастье если двум ч. удается повеселиться крадучись молодежи. В кино водили с патрулями. Соберется их 15-20 человек, это по обеим сторонам и сзади и спереди в сторону не выйдешь с знакомым если встретишься не поговоришь, всюду стоят финны. Идя дорогою в кино от городских жителей слышишь что идут лагерные урки. На кладбище тоже водили с патрулями, дорогой пока идешь не один раз пересчитают. За три года мы первый раз могли свободно пойти в город или куда хочется. Это был первый день 28-го июня 1944 г., когда появилась наша флотилия. Наши доблестные воины, героической красной армии. Армии принесли свободу много тысячному народу. В этот день с разных сторон города шел народ встречать наших братьев и отцов. В этот день впервые за три года мы свободно слышали наше могучее и любимое слово товарищ! Источник: Архив КарНЦ РАН. Ф-1. Оп. 37 Ед.Хр. 822 Л. 78 Проект "Места принудительного содержания населения в Карелии в 1941-1944 гг."