Титков Н. — Мы жили надеждой.

Гражданские

Страна: СССР, Карелия … Петрозаводск, июнь 1944 года. Очень жарко, душно от дыма. Жуткая картина разрушений: вместо домов — кучи щебня, дороги завалены кирпичами. Кругом мины. Дымятся догорающие деревянные дома, мосты через реки Лососинку и Неглинку. По Онежскому озеру, как смоляные факелы, плавают подожженные оккупантами суда. Истощенные узники фашистских концлагерей встречают освободителей — советских воинов. Минутное замешательство — ведь мы не знали о том, что в войсках введены погоны... Я хорошо запомнил майора Кузьмина (впоследствии он был морским комендантом в Вознесенье). Во время оккупации с его детьми мы жили в третьем концлагере. Он сказал, что передовые части идут по шоссе Ленинград — Петрозаводск от Деревянки и скоро будут здесь. Многие пошли им навстречу, в том числе и я с Валерой Королевым. Ему было лет шесть. Примерно на втором километре от города на мине подорвалась девочка. Она шла метрах в пяти позади нас. Оказалось, что мы перешагнули мину и остались живыми. У меня и сейчас перед глазами эта девочка, лежавшая около воронки. При освобождении я встретил знакомого с довоенного времени капитана Якоева. Он мне дал адрес моего отца, от которого не было вестей три года. Сейчас просто не верится, что это было наяву. Как будто страшный сон. Нас, мальчишек 10–14 лет, фашисты гоняли под конвоем на работу. Мы разбирали дома, выдирали гвозди, заготовляли дрова, делали веники, метлы. После работы получали стакан гнилой муки и селедку. Концлагерь с четырех сторон был огорожен двойным рядом колючей проволоки — забором метра три высотой. Помню, что в журнале «Огонек» был опубликован снимок фотокорреспондента Галины Захаровны Санько «Узники фашизма». Она сделала этот снимок в лагере № 6. Я даже считал, что мальчик в клетчатой кепке — это я. У меня была такая кепка, и я помню, как нас тоже фотографировала женщина (военная) у колючей проволоки. Над нами тоже была надпись-предупреждение, что подходить к проволочному заграждению запрещается, в противном случае последует расстрел без предупреждения. Однажды на моих глазах так был расстрелян пятилетний мальчик — вот каким был «порядок», который принесли в город фашисты. Пройди по всему городу и не встретишь ни одной живой души, так как все мирное население было загнано за колючую проволоку. До войны я жил в Петрозаводске, и мне знаком в нем каждый камень. Я учился в 24-й школе, в ней оккупанты сделали церковь. От причалов порта остались одни сваи. Мне тогда было 13 лет, но как сейчас помню разрушенный Петрозаводск. Оккупанты стремились стереть с лица земли и из памяти людей все русское. Они переименовали улицы, убрали все памятники. В концлагере нас заставляли ходить в церковь. Но нельзя покорить дух советских людей. Под страхом смерти мы распространяли листовки, которые сбрасывали с наших самолетов. С узниками фашисты расправлялись жестоко. То были самые страшные слова — «Тебя в «будку» (так оккупанты именовали на русском языке лагерную тюрьму). А кто забудет «бога» (это была кличка начальника лагеря)?! Когда он появлялся в лагере, все прятались. На розги он был щедрый, бил нещадно без разбора, иногда до смерти. Особенно трудно нам было зимой. В галошах на босу ногу приходилось ходить за несколько километров за водой на озеро и за дровами. Помню, как нашли замороженную, полузатопленную баржу с картофелем. Под угрозой расстрела мы пробирались на эту баржу и брали мерзлый картофель. Как-то нашли склад довоенного «Вторсырья». Из кож и костей делали студень. Так питались в этом фашистском «раю». Мы три года не теряли надежды, что наши придут и враг будет изгнан с земли советской Карелии. После освобождения я учился в школе ФЗУ (пришлось прибавить годов) и участвовал в восстановлении города. Затем окончил военно-морское училище и Ленинградский университет. Разве мог бы мечтать об этом, если бы победила фашистская чума, если бы не пришли наши воины! г. Жданов (Мариуполь) Источник: Газета «Комсомолец», 1969 год (2023) Мы ещё живы - Стр.131-133