Свидетельства советских граждан о жизни при оккупационном режиме. Е. Н. Гончаровой.

Гражданские

Дата: 20 мая 1996 г. Страна: Россия, Карелия Май 1945 г. О начале Великой Отечественной войны узнала из сообщения по радио. Мама ушла работать, рыла окопы вместе со своей организацией (райпотребсоюз). Я (15 лет) осталась дома с младшей сестрой (8 лет). А школе были каникулы. Мы сами вели все хозяйство, так как отца не было. Работали в огороде, ухаживали за козой. Собирали вещи, готовились к эвакуации. 1 ноября вернулась мать, но мы не успели эвакуироваться, потому что уже 8 ноября пришли финские войска. В декабре всю деревню выселили в дер. Костино Кажемского сельсовета. Жили по 5 семей в одной комнате. В конце декабря пришла повестка из комендатуры, отправили в лагерь. Везли в крытой машине стоя, до Медгоры. Затем отправили в женский лагерь (рядом был фронт), в котором содержалось 400 человек. Жили в бараках (бывший советский лагерь), оборудованных двухъярусными нарами. Первые полгода не могли ничего сообщить о себе близким. Работали весь день на строительстве дороги. Шутили: «Строим дорогу — финнам убегать, а нашим — наступать». К осени 1942 г. перевели в деревню Медвежка. Там жили в палатках из картона. Тоже строили дорогу. Кормили плохо: конина, брюква, похлебка из ржаной муки («линдушка»). Затем перевезли в Кондопожский район (дер. Кокорино) на лесозаготовки, соединили с лагерем из Кяппесельги, где встретились с родными. После этого лагеря перебросили в д. Уницу (сплавляли лес, жгли уголь). В лагере заключенных особо не наказывали (могли не кормить). Однажды мы с подругами отказались выйти на работу. Целый день нас не кормили, приставили часового. Вечером пришел офицер и предупредил, что если не выйдем на работу на следующий день, то расстреляют. Надзиратели носили плетки с железным наконечником, которыми били за провинности. В лагере свирепствовала чесотка, потому что люди почти не мылись. Одежду давали с убитых (сапоги), пока были у линии фронта. Помню финского переводчика «дядю Федю», он помогал людям, приносил им объедки, заступался за провинившихся и всегда был к нам добр. Рассказывал, что был в Красной армии и знал Ленина. Настоящего имени его не помню. А советский, наш переводчик (он знал и карельский язык), всегда доносил начальству о всех проступках. Нас освободили в июне 1944 г. ... Записано 20 мая 1996 г. Источник: Архив КарНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 6. Д. 524. Л. 20-21. Подлинник. (2010) Карелия в Великой Отечественной войне. Освобождение от оккупации и возрождение мирной жизни. 1944-1945 - Стр.96-97