Рассказ А.Е. Логиновой — О жизни в дер. Тулгуба во время оккупации.

Гражданские

Дата: 14 июля 1947 г. Страна: СССР, Карелия Анна Ермолаевна Логинова - Род. В 1887 году, в К-Ф. ССР, В дер [Препд. Улинина] – [Не разобрать] русская Крестьянка. С 1929 г. – колхозница, член исполкома [Не разобрать] C/C. С 20 октября 1941 года по 20 июля 1944 года – в оккупации. Сейчас колхозница. Адрес: К-Ф. ССР. Кондопогский район дер. Тулгуба. Враг был близко. Необходимо было эвакуироваться, но нам не давали почему-то справок для погрузки на баржу. До последнего дня мы продолжали работать в поле. Финны бомбили нашу деревню и другие деревни. Вокруг было зарево пожара горел город. Горела наша деревня. У нас не было лодок, только 3 лодки, на которые мы собрали всех своих маленьких ребятишек и отправили их за 1 ? км от деревни. [Неразборчиво] финны захватили нашу деревню. Пожар потушили. Мы не спали всю ночь. Утром мы слышали не русские крики. Это финны кричали с другого берега, прося их перевести. Мы долго стояли на берегу и никто не решался поехать за ними. Кто-то у [Возможно «из»] стариков [Неразборчиво] говорил: «Ну [Предположительно «убьют»], туда мне дорога». Прискакали финны, их было 7 человек. Они привезли с собой [Предположительно «разных»] продуктов. Военные финны к нам хорошо относились. Угощали и говорили, что вам жить будет не хуже, а лучше. Нас повезли в дер. [Предположительно «Суисарь»], где всех нас взяли на должное. Спрашивали есть ли среди нас партийные, комсомольцы. Но никто не проговорился. Я так боялась. Кто знает [Не разобрать] доказать обо мне. Но вот приехали 2 коменданта – [Предположительно «финны»]. По всей деревни [Неразборчиво]: [Предположительно «Налолов»!]. Повальный обыск сделали [Предположительно «нам»]. Самые хорошие вещи отбирали и уносили с собой. Если кто-нибудь, даже жестом, показывал что он против, они 3 раза [Не разобрать] ногайкой и говорили «Вы наши и вещи наши». Придут посадят где-нибудь в угол, и сами рыскают по комнатам, как хозяева. [Предположительно «Карелы пользовались такими же льготами, как и финны]. Трудись и выбирались себе вещи. Как мы их ненавидели!... До 1-го января никто не работал. Молодых забрали в лагеря. Хлеб стали выдавать по выработке. Они жестоко наказывали, если увидят, что мы каким-то образом доставали хлеб кроме [Предположительно «парома»]. Так, [Предположительно «сын»] крестьянки Сервиловой П., лет 12 мальчик, гулял по полю и сорвал неловко колосьев ржи. Комендант увидел. и пришёл с обыском к ним. Забрали мальчика и так его избили резиновыми плётками, что бедный мальчик чуть не умер. Мать тоже вызывали и били плетью. Избивали, [Предположительно «совсем»] голыми в холодную, каменную камеру, за то, что мы ходили к поезду покупать у войсков хлеб. Так избили почти до смерти: Устинову, [Предположительно «Макееву»] и других. Были у нас и такие люди, как [Алек. Соусомов-Каресе]. Он подстрекал нас поехать за хлебом в г. Петрозаводск, а сам после рассказывал финнам. Я видела как раз [Неразборчиво] лагерных полей и собрали несколько колосьев ржи, за это их жестоко наказали плетью. били куда попало и по [Предположительно «лицу»] и по глазам: у них кровь текла [Неразборчиво], но они ничего не могли сделать [Неразборчиво]. Финны говорили, что бы мы их не боялись «мы вас не тронем, если вы будете делать так, как мы вас заставляем». Финны не разрешали на праздниках песни [Неразборчиво]. Заставляли ходить в церковь. В деревни шёл слух, что всех увезут в Финляндию, но слава К.А. освободившей нас. Как-то утром, проснувшись глядим [Неразборчиво] барака, в деревне никого нет. Здесь мы были одни. Рано утром нас разбудил молодой. Он подбегал к каменному дому и кричит «вставайте! Наши пришли!» Мы выбежали, ведь надо восстановить [Предположительно, «мост»] подготовить всё встрече наших [Предположительно «родничков»]. Мы, кой постарше, [Предположительно «стали»] готовить обед, [Предположительно «помоложе»] исправляли дороги и помогали восстановить мост. Когда пришли наши воины мы не знали как их лучше [Неразборчиво]. Мы были так рады, слёзы от радости так и [Предположительно «капали»] из глаз. Все плясали от радости и спрашивали обо всё хотелось узнать о [Неразборчиво], о жизни в [Предположительно «плену»]. Мы ничего не знали о своих [Предположительно «родных»] расспрашивали, думая, кто-нибудь видел. Куприянов, коего мы встретили как родного отца, успокоил нас он сказал: «не беспокойтесь, будем всех разыскивать» Потом пришло письмо от дочери. Я от радости не могла говорить. Девушки [Неразборчиво]; в голове была одна мысль: жива и знает, что мы освободились и живы. Записал технический научный [Неразборчиво] Якушина 14/VII – 1947Г. Рассказала Логинова Анна Ермолаевна. Источник: Архив КарНЦ РАН. Фонд 1. Опись 42 Единица Хранения 338 Проект "Места принудительного содержания населения в Карелии в 1941-1944 гг."