Прокконен Любовь Павловна — Почти сразу начали строить бомбоубежища, клеить бумагой окна, чтобы воздушная волна не разрушала стекла.

Гражданские

Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Прокконен Любовь Павловна родилась 17 сентября 1917 г. в нынешнем Татарстане, в д. Лобышка Теньковского района. Через три года семья переехала в Карелию, жила на ст. Сорокская (ныне г. Беломорск), ст. Масельгская. Окончила начальную школу, затем 7 классов и школу ФЗО на ст. Медвежья Гора (ныне г. Медвежьегорск), Петрозаводский педагогический техникум, после чего работала учителем начальных классов Олонецкой 7-летней школы. В 1938 г. с семьей переехала в Петрозаводск. Накануне Великой Отечественной войны училась на третьем курсе филологического факультета КФГУ (ныне ПГУ). В 1941-1944 г. находилась в эвакуации в Новосибирской области и в г. Беломорске. После реэвакуации с семьей в Петрозаводске. Когда объявили войну, я была на занятиях. После объявления по радио о начале войны занятия отменили и я пошла домой. Заметила, что практически сразу город и люди изменились. Горожане собирались, обсуждали: как и что должны делать. Почти сразу начали строить бомбоубежища, клеить бумагой окна, чтобы воздушная волна не разрушала стекла. А главное, стали готовить население к эвакуации. Вскоре после начала войны Петрозаводский университет вместе со студентами перевели в Сыктывкар. Павел Степанович находился в это время в Петрозаводске. Я его в те дни видела совсем мало. Он был, конечно же, очень занят, но однажды предупредил, что «готовится эвакуация населения и тебе тоже придется уехать». Сказал заранее, но я все равно не была готова. Как-то не верилось, что действительно придется покидать город. А потом приходит через несколько дней в 2 часа ночи и говорит: «Собирайся, уезжаешь прямо сейчас». Как оказалось, нас, три семьи руководителей республики, отправляли с семьями железнодорожников на поездах из Петрозаводска за Урал. Железнодорожники подошли к эвакуации организованно, погрузили семьи с вещами, продуктами, чтобы в эвакуации не с пустыми руками оказаться. Да и вагоны были купейные - не теплушки, как позже всех эвакуировали. Ну а мы-то, три семьи, случайно в этот состав попали. И у меня ничего с собой не оказалось. Несмотря на предупреждение Павла Степановича, я оказалась не готовой. И вообще у меня такое состояние было, что не понимала, что кругом творится. Кстати, баржи из Петрозаводска, о которых много потом писали и вспоминали очевидцы, пошли на следующий день. Нас, не железнодорожников, как отмечала выше, оказалось три семьи. Я с сыном, семья Крачуна и семья Тимофеева. Нам дали сопровождающего, который помогал нам в дороге: на станциях кипяток приносил, хлеб и так сопровождал до конца следования. В целом мы доехали нормально. Народ по пути высаживался кто где. Чаще в тех местах, где жили родственники. Одна семья высадилась на станции Карья, две семьи высадились в Свердловске, ну а мы не знали, куда нам ехать, поэтому доехали до конца - до Новосибирска. Когда мы с 5-летним сыном оказались в этом городе, наш сопровождающий устроил нас, решил проблемы с жильем. Нам дали комнату в квартире в доме по Серебряниковскому переулку, недалеко от Красного проспекта, главной улицы Новосибирска. Семья, которая жила в этой двухкомнатной квартире, встретила нас хорошо. Сама переехала в одну комнату, а нам помогла разместиться в другой. Ведь у нас с собой ничего не было. Они дали нам матрас, одеяла, подушки, чтобы мы могли лечь спать. И еще дали большой ящик, который мы закрыли клеенкой и использовали вместо стола. И самое хорошее, это то, что нас прикрепили к столовой, где я каждый день получала готовый обед. Квартира была хорошая, с кухней, туалетом. А неподалеку была баня, куда мы ходили мыться. В эвакуации, в Новосибирске, мы прожили 4 месяца. Так как у меня был маленький ребенок и деть его было некуда, устроиться на работу не удалось. С Павлом Степановичем мы переписывались, один раз он даже позвонил по телефону. А потом неожиданно за нами приехал один из адъютантов Павла Степановича и забрал нас. По существовавшим тогда правилам, как только Павел Степанович стал Председателем Совета министров союзной республики, НКВД выделило охрану. Мы их называли адъютантами. И с этой охраной мы потом прожили 19 лет. Вот один из них и вернул нас из эвакуации. И повез в Беломорск через Свердловск, Москву, Няндому, дальше по Обозерской дороге до Беломорска. Дело в том, что пока мы были в Новосибирске, с Павлом Степановичем случилась беда. Тогда, в начале войны, Министерство обороны СССР всем предприятиям дало задание производить оружие и боеприпасы: кто что может. И одно из карельских предприятий - судоремонтный завод в Повенце - начал производство ручных гранат. Когда же изготовили первую партию, Павел Степанович с Петром Васильевичем Соляковым приехали на испытания. П.С. Соляков первым успешно бросил гранату, потом Павел Степанович, но во время замаха граната взорвалась над головой. Павла Степановича отбросило в канаву, оторвало кисть правой руки, контузило. Потом, конечно, производство отладили и мастерские завода продолжили производить гранаты для Карельского фронта. Но для Павла Степановича эти испытания окончились увечьем, инвалидностью и нечеловеческими муками до последних дней жизни. Павел Степанович пролежал в госпитале вроде бы всего около 10 дней и снова начал работать. Он очень тяжело переживал, что в 32 года уже инвалид. Как дальше жить? Ведь профессии нет. Как сейчас говорят, был в депрессии. Я точно не знаю, кому принадлежит мысль, по-моему, это О.В. Куусинен и Г.Н. Куприянов решили вызвать меня, чтобы я помогла пережить Павлу Степановичу все эти испытания, поддержала морально, обеспечила за ним уход для того, чтобы он мог работать. Когда нас привезли в Беломорск, Павел Степанович нас встретил. А ко мне пришел Геннадий Николаевич Куприянов, первый секретарь ЦК Карело-Финской ССР, генерал, и сказал: «Вот тебе боевое задание: чтобы Павел Степанович был здоров, не болел и работал». Так мы и остались в Беломорске до 1944 года, до освобождения Петрозаводска. ...Из жен руководителей республики нас тогда в Беломорске было две — я и жена Куусинена, Марина Георгиевна. Мы жили фактически на военном положении, часто бывали воздушные тревоги. У дверей всегда стоял чемоданчик с парой белья на случай срочной поездки. Финны все время пытались бомбить плотину Беломорско-Балтийского канала. И если бы это им удалось, то нас бы затопило - и убежать бы не успели. Мы знали это и были готовы. Дом, в котором мы жили в Беломорске, стал практически штабом правительства республики. Дело в том, что город оказался не готов к войне, в том числе и с точки зрения размещения органов власти, которые переехали из Петрозаводска. Не было возможности поместить все руководство республики и фронта в одном месте, поэтому все органы власти работали в разных местах. Но, понятно, работа должна была как-то координироваться, обсуждаться, надо было подводить итоги, планировать работу. И поэтому вечерами, часов в семь, все встречались у нас дома. Здесь мы жили, здесь и проводились ежедневные встречи. Рядом с домом стоял милиционер, внутри всегда было два охранника. Неподалеку находился дом, где жил О.В. Куусинен, его также охраняли два сотрудника НКВД. Чаще всего приходили члены ЦК - С.Я. Вершинин, который занимался партизанским движением, М.И. Баскаков - руководитель НКВД, Н.Н. Сорокин - второй секретарь компартии республики, Н.И. Крачун - секретарь ЦК КП КФ ССР по транспорту. Встречи длились около двух часов, всегда носили чисто деловой характер. Иногда заходил О.В. Куусинен. Ему докладывали, с ним советовались. Вообще у Павла Степановича, кроме того, что он возглавлял Правительство Карелии, во время войны было несколько особых заданий, за которые он отвечал персонально, в качестве уполномоченного Государственного Комитета Обороны. Одно из них - производство боеприпасов для фронта, ящиков для оружия. А другое - обеспечение нормальной работы Кировской железной дороги, по которой приходилось перевозить все военные грузы, поддержание ее в рабочем состоянии, снабжение паровозов дровами, т. к. во время войны паровозы в связи с оккупацией угольных районов страны перевели на дрова. Тогда грузы, которые мы получали из Англии и Америки, шли из Мурманска по Кировской железной дороге до Беломорска, потом по Обозерской дороге на Няндому и дальше в центр страны. Поэтому необходимо было обеспечить заготовку дров, организовать людей, снабдить их инструментами, жильем, питанием. Этот огромный блок вопросов, да еще в условиях войны, и пришлось решать Павлу Степановичу. Конечно, заниматься всем этим, не выходя из дому, было невозможно. Павлу Степановичу приходилось часто ездить в командировки. Протез, который ему сделали, оказался неудачным, во время операции был поврежден нерв, который сильно болел, но приходилось справляться, иного выхода не было. И помогала ему в этом огромная сила воли. И по-прежнему он приходил домой только ночевать, остальное время посвящал работе. Еще одно дело, которым Павел Степанович занимался, это партизанское движение. Совместно с секретарем ЦК ЛКСМ КФ ССР Ю.В. Андроповым отряды, которые направляли на диверсии и в разведку, надо было укомплектовать, обеспечить боеприпасами, продуктами. Кроме того, Павел Степанович, как человек, хорошо знавший Карелию, нередко помогал советами по организации маршрутов движения, особенно в тех местах, где сейчас находятся Лоухский, Калевальский и Муезерский районы. Все это время мне довелось вести хозяйство, воспитывать сына. Помогать Павлу Степановичу, не в последнюю очередь - морально, внушая ему, что он должен жить, работать, а инвалидность не ставит точку на его молодой жизни. Конечно, нагрузка была порядочная, положение тревожное, так что Павлу Степановичу приходилось нелегко и без личных проблем. А в 1943 году, когда на фронте произошли серьезные изменения в нашу пользу, начали думать уже о послевоенной работе, стали приглашать специалистов, работы которых понадобятся в мирной жизни. И к нам приехала Ольга Ивановна Реброва, которая до войны работала директором техникума, выпускающего специалистов по статистике. Павел Степанович поручил ей организовать курсы бухгалтеров-экономистов, готовить кадры для послевоенной Карелии. Я познакомилась с Ольгой Ивановной и пошла на 6-месячные курсы бухгалтеров. На экономические курсы я побоялась идти, не знала, с кем оставить сына, он и так около милиционера все детство провел. Я закончила учебу, и Ольга Ивановна оставила меня на этих курсах работать. А потом приехала жена Куприянова, Вера Васильевна. Она стала работать в Министерстве финансов кадровиком и переманила меня туда. Мол, что тебе эти курсы, иди в министерство и ты научишься настоящей работе. И я перешла на работу в Министерство финансов инспектором бюджетного управления по финансированию просвещения. Эту должность мне предложили с учетом моего образования и опыта работы в Олонце. Я до сих пор помню, что уже тогда предложила включить в финансирование профтехобразование - техникумы и профтехучилища. И мое предложение было поддержано и принято. Уже тогда, в Беломорске, мы думали о том, кто будет восстанавливать республику после войны, включали деньги в бюджет, а позже и открывали новые учебные заведения. Именно ремесленники потом город Петрозаводск и восстанавливали. Из Беломорска мы переехали сразу после освобождения Петрозаводска первым же составом вместе с сыном. В столице Карелии был митинг. Я помню, народ ликовал, что город освободили, люди вернулись домой. Нам дали квартиру на улице Герцена. Дом сохранился, потому что во время оккупации жили финны. Квартира была пустая, но во дворе находилась свалка мебели, где мы себе подобрали кое-какую обстановку - столы, стулья, кровати. Павел Степанович в это время занимался возвращением людей в город, обустраивал их, подбирал здания для учреждений, для жилья, организовывал питание. Фактически, переводил органы власти из Беломорска в Петрозаводск. Павел Степанович вникал в каждый вопрос, советовался с людьми, но решения принимал сам. Именно тогда я поняла, что он не столько партийный работник, сколько хозяйственник. Конечно, он работал не один, вместе с ним решали проблемы, стоящие перед республикой, Г.Н. Куприянов, Б.С. Альперович, Н.И. Крачун, А.И. Малышев, С.С. Ракчеев, П.В. Соляков. Они работали энергично, настойчиво. И многое получалось. За участие в войне Павел Степанович был награжден многими орденами и медалями. Вскоре у меня родился второй сын - Сергей. Потом я опять пошла работать в Министерство финансов республики. После войны на работу в Карелию стали приглашать украинцев и белорусов - работать было некому. В основном их брали на работу в лесопункты и леспромхозы, которые тогда строились, на строительство домов, железной дороги. В те годы очень много сил уходило на то, чтобы «выбить» фонды из государства, сами по себе они не приходили. Помню, мы были с Павлом Степановичем в Москве и я написала под его диктовку письмо заместителю министра обороны СССР генералу Н.В. Огаркову с просьбой передать республике для организации лесозаготовок, строительства лесовозных дорог неиспользованные во время войны одежду, валенки, инвентарь, лошадей. И мы получили это... * Май 2010 г. Дата опубликования воспоминаний. (Прокконен П.С.: Жизнь Карелии! Воспоминания П.С. Прокконена, его супруги, сына, невестки. Петрозаводск, 2010.) Источник: (2015) Эвакуированная Карелия: Жители республики об эвакуации в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 - Стр.227-233