Пашнина (Пальчикова) Анна Ивановна — О начале ВОВ я узнала, приехав из гостей (п. Шала, Пудожский р-н), и мама сообщила о войне.

Гражданские

Дата: 27 апреля 2010 г. Страна: Россия, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Пашнина (Пальчикова) Анна Ивановна родилась в 1927 г. в д. Римское Римского сельсовета Медвежьегорского района КАССР. С трех лет проживала в Петрозаводске. Накануне Великой Отечественной войны окончила 5 классов общеобразовательной школы. В 1941—1944 гг. находилась в эвакуации в Архангельской области и г. Сегеже КАССР. После возвращения из эвакуации трудилась на Кировской (ныне Октябрьской) железной дороге. О начале ВОВ я узнала, приехав из гостей (п. Шала, Пудожский р-н), и мама сообщила о войне. Это был конец июня - начало июля. В конце июля все детские сады начали эвакуировать в Вологодскую область. Моему брату было 4 года. Мы с мамой привезли брата на пристань и посадили в баржу, глубокую. Было очень много детей. Все дети маленькие - 3-7 лет. Детей отрывали от матерей с криком, страшным детским криком. И когда всех детей посадили, на пристани был страшный вой матерей. Это нельзя забыть! Сказали, что эвакуируют на лето. В августе месяце стали эвакуировать организации. Моя мама работала в Петрозаводском отделении железной дороги. И нас погрузили в теплушки и повезли на север через Беломорск на ст. Малошуйка Обозерского р-на Архангельской области. Мы ехали целый месяц. Большинство из эвакуированных - женщины с детьми. Дома оставили практически все, с собой взяли одежду, на первое время еду. В пути мы останавливались на больших станциях (Сегежа, Беломорск, Сумпосад). На станциях стояли долго. Выходили на перрон, где нас уже ждали (знали, что едет состав с эвакуированными). Мы брали горячий кипяток, а еда и лекарства - за свои деньги. К вагонам ничего не приносили. Больше всего в пути мне запомнилась бомбежка. Это было в конце августа, не доезжая до ст. Сумпосад. Налетели фашисты и стали бомбить поезд. Дали команду: «С вагона не выходить!», поезд остановили. Бомбы падали рядом, но не взрывались. И лишь потом мы узнали почему. Вокруг было болото. Мы приехали на ст. Малошуйка, откуда меня и маму отправили в д. Малошуйка. Нас встретили хорошо, вместе с нами были еще мать с двумя детьми. Для всех нас хозяева выделили 1 комнату в своем доме. Обеспечили практически всем: кровать, постельное белье, готовили еду сами. Я им очень благодарна, но, к сожалению, фамилии и имени я не помню. Но не всех эвакуированных хорошо принимали - я слышала. Таких как нас называли «кувыринными» (более коротко от «эвакуированные»). Не у всех было сочувствие, у кого-то были маленькие дома. Огорода своего не было. В деревне была организована столовая для эвакуированных. Продукты покупали в магазине и у местных жителей. За медицинской помощью обращались в больницу на станции. Мама пошла работать на склад топлива - на выгрузку и погрузку дров. Приехав в д. Малошуйка (начало сентября), я пошла учиться в школу, в 6 класс. [В]7 класс[е] я училась в другой школе - на станции, которая была специально открыта для прибывших детей (это был 1943 г.). С июля месяца 1943 г. я пошла работать на электростанцию. Первое время нас жалели - давали легкую работу: делали петли для дверей. Но это было недолго. Меня перевели кочегаром на электростанции. Работала сменами по 12 часов. Стала получать карточку. Заставляли выгружать вагоны, устанавливали столбы для света. Всю эту физическую работу выполняли женщины и мы, 15-16-летние девчонки. С начала моей работы мы с мамой переехали из деревни на станцию. Там был построен барак для работников. Одновременно проживало 100 человек: женщины и мужчины вместе, в 2 ряда кровати, посередине стол и печка. Моя мама умерла 12 декабря 1943 г. Еды не хватало, поэтому мама брала одежду, вещи и ходила пешком за 13 км в другую деревню, где жили «выселенцы». Вещи менялись на еду. И в последний раз мама нагрузилась не по своей силе (было полмешка продуктов). Мама сразу же заболела, положили в больницу и через 3 дня мамы не стало (умерла от воспаления легких). Ей было всего 36 лет. Я сообщила сестрам родителей о смерти мамы. Папина сестра выслала вызов, и я переехала к ней в Сегежу в марте 1944 г. Бомбежек и налетов не было, Медгора уже была освобождена. Я устроилась на работу в железнодорожный служебный телеграф (сначала учеником). Когда стало известно об освобождении Петрозаводска, мой дядя съездил, узнал про наш дом (он остался цел), и тетушка меня привезла в город и оставила жить одну. Мне было 16 лет. Так я осталась одна, ни с чем, рассчитывать на чью-то помощь не приходилось. Дом был пуст - одни стены. Я устроилась работать в Управление Кировской железной дороги в служебный телеграф. Когда я приехала домой, наш огород был кем-то засажен картошкой. Это была основная еда. Придя однажды вечером после работы на огород, чтобы выкопать картошку, я увидела - ничего нет! Я села посередине огорода и рыдала, кричала на всю улицу. Подошел посторонний мужчина и спросил: «Что плачешь?». Я ответила, что пришла с работы, а кушать нечего! Спасала только картошечка: 800 г хлеба + 1 раз обед в столовой. В октябре 1944 г. вернули садики и приехал брат. Тут мы стали жить вместе. Ему было положено 300 г хлеба + 1 раз обед. В 1945 г. (ему 7 лет) пошел в школу. Практически сразу по приезде в Петрозаводск началось восстановление города. Онегзаводской парк, Шоссе 1 Мая - места, в которых мы непосредственно работали. Строили, сажали деревья. Отправляли на лесосплав, в колхоз на уборку картофеля. День Победы я встретила на улице. В 6 час. утра я пошла на колонку за водой и встретила ревущую женщину. Я спросила: «Что плачете?». Она ответила: «Кончилась война, а сыночек мой погиб». К 8 часам я пришла на телеграф, все уже знали о Победе: и радовались, и плакали. Все, кто был свободен, ушли на митинг на пл. Кирова. Я осталась работать. * Воспоминания со слов А.И. Пашниной записала С.А. Ульянова, сотрудница Петрозаводского дома-интерната для ветеранов. Источник: АКНЦ РАИ. Подлинник рукописный. (2015) Эвакуированная Карелия: Жители республики об эвакуации в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 - Стр.79-82