Шрифт:
Размер шрифта:
Межсимвольный интервал:
Межстрочный интервал:
Цветовая схема:
Изображения:
П.А. Кулишкин — Бронекатера помогают пехоте.

П.А. Кулишкин — Бронекатера помогают пехоте.

Участники

Страна: СССР Кулишкин Павел Авдеевич. Родился в 1919 г. в Курской области. Член КПСС с 1944 г. До Великой Отечественной войны служил в морских пограничных частях. В Онежской военной флотилии — с сентября 1941 по июль 1944 г. Являясь помощником командира бронекатера № 210, принимал активное участие в боевых операциях на Онежском озере. Награжден орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды и многими медалями. В настоящее время пенсионер, живет и работает в городе Ломоносове Ленинградской области. В ночь на 22 июня 1944 года наш бронекатер № 210 вместе с другими катерами дивизиона и два минных катера находились в Онежском обводном канале. Катера были замаскированы зелеными ветками так, что не отличались от прибрежных кустов. Получен приказ произвести артиллерийский обстрел вражеского укрепленного района — Пролетарская сторона, обеспечив форсирование устья реки Свири частями 368-й стрелковой дивизии. Нам предстояла сложная и ответственная боевая задача. У противника была сильная оборона. Он занимал высокий и сухой берег с хорошими подходами и подъездами, укрепленный артиллерийскими батареями, дзотами и дотами, проволочным заграждением и минированным прибрежным поясом. Противник не давал возможности нашим частям выйти на шоссейную дорогу Вознесенье — Петрозаводск. Наши части занимали неблагоприятную позицию, так как наш левый берег был заболочен и не имел дорог, что и не давало возможности подтянуть резервы и тяжелые орудия стрелковой дивизии для нанесения совместного артиллерийского удара. По дивизиону прогремели колокола громкого боя: «Боевая тревога!» Наш бронекатер с поднятым брейд-вымпелом командира дивизиона снялся с места стоянки и направился по каналу в сторону Вознесенья, а за ним — остальные бронекатера, участвующие в этой операции, и два минных катера, вооруженные «катюшами». Дистанция между судами — 30—35 метров. Приказания передаются вполголоса. Впереди в пятидесяти метрах от головного катера по правому и левому берегу идет пеший парный дозор. Катера шли малым ходом. Требовалась особая тишина и скрытность. Вместе с Д. В. Галкиным, идя в дозоре по правому берегу, мы обнаружили в двух местах завалы канала древесиной. Дали сигнал на катер и приступили к очищению канала с целью обеспечения прохода. Пройдя район Важерокса, старший матрос Н. А. Войтюк и моторист И. С. Сапронов обнаружили проволоку, натянутую через канал, а затем через 10 и 20 метров от первой проволоки Галкин заметил еще две проволоки, также пересекавшие канал. При обследовании было установлено, что на проволоке врагом были подвешены мины натяжного действия — «сюрприз», как их называли. Противник рассчитывал, что катер коснется проволоки форштевнем, и трос с подвешенными минами окажется натянутым вдоль корпуса и произойдет взрыв. При этом большой запас топлива и боеприпасов может сдетонировать и взорвать весь катер. А от взрыва четырех тонн авиационного бензина и двух тонн боезапаса вряд ли кто-нибудь остался бы живым. Ловушка врага была обнаружена. За короткий срок нами было обезврежено 3 минных пояса и в общей сложности 39 мин. Каждый из нас думал только об одном, чтобы быстро сделать проход для катеров и не обнаружить себя. Под руководством главного старшины И. Я. Евдокимова, который возглавил нашу группу по разминированию, нам удалось спасти катера от взрыва. С риском для жизни, но мы помогли катерам в срок выйти на огневую позицию. Катера бесшумно и благополучно заняли огневую позицию в районе Коровинец для нанесения ракетно-артиллерийского удара по позиции противника на Пролетарской стороне. До переднего края обороны противника было 600—800 метров. Нас он не обнаружил — это хорошо, но и мы его укреплений тоже не могли видеть: высокий берег между каналом и рекой Свирь, заросший кустарником, мешал обзору. Тогда командир дивизиона принял решение вынести корректировочный пост к бровке реки. Корректировать огонь должен был артиллерист дивизиона старший лейтенант В. А. Свидовой. Мне поручили обеспечить связь. Взяв с собой семафорные флажки, полевой телефон, катушку провода, мы ползком добрались до берега реки и, укрывшись в воронке за кустом, стали определять расположение обороны противника. Пока старший лейтенант Свидовой производил расчет на подавление огневых точек, я установил связь с командиром дивизиона, который находился на катере № 210 в пятистах метрах от нашего поста. От противника нас отделяло всего 300—350 метров. Мы хорошо видели артиллерийские установки врага, дзоты и доты. Произведенные расчеты я передал на катер № 210, который одновременно из двух орудий открыл огонь и с первого залпа уничтожил одну артиллерийскую установку с прислугой. Затем заговорили армейская артиллерия и орудия других катеров. Оборона противника была подавлена, и с криком «ура» первый эшелон наших десантников форсировал реку Свирь. По телефону я докладывал командиру дивизиона о каждом шаге наших бойцов и одновременно передавал просьбу артиллериста дивизиона перенести огонь вглубь по отступающему противнику, чтобы этим самым обеспечить развитие успеха нашей пехоты. Вот и второй эшелон уже достиг противоположного берега. По приказу командира дивизиона мы вернулись на катер. Но что творилось с катером и его орудиями! Орудийные стволы все обгорели, ветки, которыми катер был замаскирован, стали сухими, как после пожара. А комендоров невозможно было узнать: они стали черными от пороховой копоти. Пороховые газы вывели из строя наводчика кормового орудия старшего матроса Н. А. Войтюка. Его сразу заменил старший моторист катера И. С. Сапронов. Он мог заменить каждого в бою, так как владел многими флотскими специальностями. Был он и искусным коком: лучше его никто на дивизионе не мог готовить флотский борщ, пирог с рыбой, макароны по-флотски и любое другое блюдо. Зимой 1943 года Сапронов освоил специальность наводчика орудия. Она оказалась кстати в этом бою. Кормовое орудие продолжало вести сокрушительный огонь по отступающему врагу. Катер, идя по каналу, поражал огневые точки противника. В этом бою нами было уничтожено 19 орудий разного калибра, пять дотов и три дзота. Войдя в реку Свирь, мы с ходу приступили к переправе войск на Пролетарскую сторону. Переправой пришлось заниматься в сложной, опасной обстановке: во-первых, мог быть минирован водный плес; во-вторых, катера не были приспособлены для перевозки громоздкой техники и лошадей, но другого выхода не было. По предложению лейтенанта Н. А. Ерохина, катера спаривали и делали общий настил. Такое решение было единственно правильным, оно обеспечивало устойчивость двух катеров. Военная техника и личный состав дивизии спокойно перевозились с левого на правый берег. Погрузка и разгрузка катеров проходила быстро. За 10—15 минут катера делали рейс. Они сновали, как челнок в ткацких станках. За короткое время наша пара катеров переправила на Пролетарскую сторону 23 орудия, 35 машин, 47 повозок, 59 лошадей и около трех батальонов. Такой была эта 4—5-часовая нагрузка на два катера. Техника работала безотказно, потому что ею управляли люди, охваченные желанием разгромить ненавистного врага. Во время переправы катер намотал трос на винт. Это могло задержать переправу в тяжелую минуту боя. Тогда старшие матросы А. И. Волков и И. С. Сапронов, не раздумывая, спустились под киль катера, надев на себя маски противогаза, а для подачи воздуха приспособив удлиненные гофрированные трубки, и в течение 15 минут авария была ликвидирована. Катера вновь могли перевозить войска. Мне хорошо запомнились слова командира 368-й дивизии генерал-майора В. К. Сопенко, сказанные им, когда мы переправляли его с машиной на Пролетарскую сторону. Он спросил меня: «Скажи, голубчик, почему я первым не переправился на Пролетарскую сторону?» Я ответил, что командир должен быть там, откуда ему удобнее управлять войсками. Улыбаясь, генерал сказал: «Нет, я просто боялся, что вы меня на своем двухбашенном плавающем танке утопите. А я еще хочу жить и дойти до Берлина. Но теперь вижу, что вы отличные моряки. С вами я готов идти по любым трудным дорогам войны, и мы вместе сможем выполнить любой приказ Родины. Вы для нас сделали столько за пять часов, сколько мы не смогли сделать за сутки. Вы показали героизм и отвагу, умение громить врага не только на воде, но и на суше. Большое вам спасибо от меня лично и от воинов дивизии. Я думаю, что мои солдаты будут долго помнить онежских моряков!» Вот так командир дивизии простыми ясными словами оценил героические действия катерников во время форсирования реки Свири. Все дальше и дальше в глубину лет уходят годы войны, но время не в силах удалить из памяти человечества тех лишений и страданий, что пережил наш народ. Мы, живые, склоняем свои головы перед светлой памятью наших боевых товарищей, отдавших свои жизни за любимую Родину. Источник: (1980) Боевые вымпела над Онего - Стр.114-119
 
23

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Спасибо!Мы прочитаем Ваше сообщение в ближайшее время.

Ошибка отправки письма

Ошибка!В процессе отправки письма произошел сбой, обновите страницу и попробуйте еще раз.

Обратная связь

*Политика обработки персональных данных