Людмила Леонидовна Альшакова (Солнышкова) 1931 г.р. — Зашли финские солдаты в избу, самовар приказали поставить.

Гражданские

Страна: Россия, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Мне больше всего запомнился такой случай: по домам делали обыски. Отбирали продукты. Был среди русских, какой-то деревенский 13-летний мальчишка, но не местный, который подсказывал финнам, где крестьяне могут спрятать зерно. У нас-то ничего и не было, мама меняла платья и кофты на продукты, а потом и менять нечего стало. Но к нам все равно приходили. Однажды вместе с финнами пришел немецкий офицер в черном кожаном пальто и черных перчатках. Солдаты стали сундуки перетряхивать, какая одежда получше, забирать. Мне было лет 10, помню на руках у меня сидел чей-то ребенок 9-10 месяцев. И хоть шумно финны себя вели, ребенок даже не плакал – почему-то это запомнилось. Так вот, дед Илья, он из Коровниково, ему где-то под 70 было, пытался финнам объяснить, что нет у нас ничего. Тогда этот офицер стал бить деда наотмашь перчатками по лицу. Да так сильно, что у деда потом все лицо распухло. Мы, все семьи, что жили в этом доме, дружили, выручали друг друга, делились едой. В самом начале войны сюда привезли эвакуированных с детьми жен пограничников из Суоярви. Когда пришли финны, никто из деревенских не сказал, что они – жены советских офицеров. Мне запомнилась особенно одна – Шура, кажется, по фамилии Политова, очень красивая была. У нее было двое ребятишек – мальчик лет четырех и двухгодовалая девочка. Она продала все, что могла, чтобы кормить детей, а сама умерла от голода. Финны забрали детишек, а куда увезли – неизвестно. Всю жизнь я думаю о судьбе этих детишек. Есть такое местечко за Путкозером в лесу – пещера. Там когда-то в петровские времена были медные ямы, руду добывали. Она находится на Гижезере. Наверное, почти все фоймогубские знали, что еще в самом начале войны в пещере была организована база, куда свозили продукты для будущего партизанского отряда. Но никто финнам об этом не обмолвился. Был в деревне такой человек Николай Крюков. Он хорошо знал все места, так как рыбачил много. Как-то зимой он увидел на Гижезере прорубь и проследил, куда от нее тропинка ведет. Когда его зятя Константина Федорова финны забрали, он рассказал им об этом, и его зятя выпустили. Ну вот, как-то смотрим в окно, а по озеру к нашей деревне идет пустой санный обоз – саней 20 было. Зашли финские солдаты в избу, самовар приказали поставить. Федоров с ними был. Бабушка спрашивает: – Далёко ли собрались, Костя? – Да сам не знаю, – ответил тот. А возвращался обоз уже в сумерках. Впереди под конвоем шли двое партизан: девушка, вроде она была радисткой, и мужчина, учитель из Толвуи. Партизанский отряд был в походе, а их двоих схватили, все продукты забрали. Потом учителя казнили в Толвуе: у всех на глазах повесили. А о судьбе девушки не знаю ничего. Партизаны все равно воевали, но продуктов у них не было, многие жители под страхом смерти подкармливали их, отрывая от своих детей. Сразу после прихода наших, Крюкова и Федорова судили: первому дали 10 лет, а второго расстреляли. Когда еще мы собирались в эвакуацию, а я тогда окончила второй класс, нам говорили много вещей не брать. Но я взяла с собой два учебника: по арифметике и русскому языку. В войну я эти учебники почти наизусть выучила. И книга у меня была Теодора Драйзера «Гений», я ее так много раз читала (других книг не было), что могла наизусть рассказывать. После войны мои ровесники в третий класс пошли, а меня сразу в пятый взяли. Войну старалась не вспоминать, но разве можно забыть? Источник: Интернет-журнал «Лицей», 7 мая 2010 г.