Лидия Петровна Шатова (Котова) 1936 г.р. — Однажды колоски без разрешения пошли собирать, а финны нас увидели и стали гнать.

Гражданские

Страна: Россия, Карелия Мы во время войны жили в Фоймогубе на Спировке – это через озеро, напротив Патрово. Мама, я и мои по отцу сводные две сестры и брат. Вещей у нас было немного. Все считали, что война будет недолгой, и мы вскоре вернемся в Лоухи, а потому вещей особо с собой не было. В деревне тогда было домов 15-17. В каждом жили по 3-4 семьи. А мы, дети, оставались с бабушкой Теребовой, она была из Кузаранды. Мама осенью вместе с другими женщинами убирала хлеб на полях и в ботинки наложила зерна. Но финны проверяли всех, нашли и ее посадили в холодный сарай на трое суток и держали без еды. Ее избили, на левой руке был сломан большой палец. Потом выпустили и отправили работать на лесоповал. Возвращалась она домой поздно вечером сырая, замерзшая и голодная. Они переправлялись через Ковшезеро, а оно осенью бурное, были случаи, что люди тонули. Осталась в памяти картинка: финны в самом начале войны это было, нашли в нашем доме спрятанных кур, да разве их спрячешь, все равно они себя выдавали. Стали их тут же на огороде жарить и есть. А мы голодными глазами смотрели на них: нам запах еды почувствовать и то за радость было. Они смотрели на нас и хохотали, кидали нам куриные кости, а мы, ребятишки бросались с земли их подбирать. Еды в доме не было никакой, мы все время страшно хотели есть. Однажды колоски без разрешения пошли собирать, а финны нас увидели и стали гнать. Один бросил в меня твердым комом земли и попал в левый глаз. Мама просила у финнов, чтобы они оказали медицинскую помощь, но те отказали. Глаз долго болел. Потом у меня образовалось бельмо на глазу, он уменьшился. В лес за ягодами или грибами и на озера никого не пускали, хотя деревня была прямо у леса. Зимой даже на улицу было не в чем выйти, если к соседям бегали, то босиком. Помню, что у меня была юбка из наволочки, мама сшила, а моя сводная сестра Клава, однажды прищемила ее в дверях, я рванула и юбка порвалась. Как я горько плакала – единственная ведь была! Играли мы черепками от битой посуды, даже мяч из бересты был сплетен, мы им иногда в лапту играли. Летом из глины мы «пекли» калитки и рыбники. А потом из обломков посуды их как будто с удовольствием ели. Из нашей деревни в соседние Харлово и Андреевку, хоть они и были в километре, выходить не разрешалось. У партизан были свои люди в деревне. Федор Григорьевич Захаров им помогал. Люди это знали, но никто не выдал его. Каждую ночь покоя нам не было: проверяли нет ли партизан в домах. Один раз ночью почувствовали, что что-то не так, встали. Смотрим, в сенях стоит полмешка муки. Потом оказалось, что мама с женщинами ходили в Патрово: там все население магазин растаскивали после ухода финнов. Источник: Интернет-журнал «Лицей», 7 мая 2010 г.