Л.Г. Афанасьев (помощник комиссара по комсомолу отряда «Боевой клич») — Побратимы.

Участники

Страна: СССР, Карелия Афанасьев Леонид Григорьевич — бывший помощник комиссара по комсомолу отряда «Боевой клич». Родился в 1913 г. в д. Елькиб Удорского района. Коми. До войны работал в Карелии. После войны на партийной работе в Карелии и Коми АССР: секретарь Ухтинского горкома КПСС, министр коммунального хозяйства Коми АССР, заместитель председателя Совета Министров Коми АССР. Ныне персональный пенсионер. Живет в Сыктывкаре. На Карельской земле мне пришлось участвовать в двух войнах. В 1939 году я служил РККА в пограничном Ребольском районе. Наш полк вступил в бой с белофиннами. Это было в ночь на 1 декабря. До этого на границе было неспокойно. Финны постоянно нарушали границу, переправляли вооруженные группы диверсантов, и нам не раз приходилось пресекать такие вылазки. И вот получен приказ. Ночью 30 ноября 1939 года наш полк перешел границу. Несмотря на сильные морозы, доходившие до 45 градусов, наше наступление развивалось успешно. Для ведения разведки и борьбы с финскими «кукушками» был организован подвижной лыжный отряд. Меня также зачислили в этот отряд. В последующих боях я был дважды ранен. После перемирия и демобилизации из армии я остался работать в Карелии в Кестеньгском леспромхозе. Началась Великая Отечественная война. На стороне фашистской Германии оказалась и Финляндия. На защиту Родины поднялся весь советский народ. На территории Карелии создавались партизанские отряды, подпольные группы для боевых действий в тылу врага. Был организован партизанский отряд «Боевой клич» и в с. Кестеньга. В отряд вступило 55 человек. Из них 35 коммунистов и комсомольцев; были среди них местные жители, демобилизованные воины-пограничники, участники войны с белофиннами. Со мной в отряде оказались Петр Олькин, Иван Голубев, Саша Маковеев, Николай Швецов и другие участники войны с белофиннами. Враг рвался к Кестеньге, к станции Лоухи. В небе носились вражеские самолеты. На Кестеньгском направлении наступала отборная немецкая дивизия СС «Норд». Враг поставил задачу: выйти на Кировскую железную дорогу, изолировать Мурманский порт, через который шли потоки грузов от союзников — США и Англии, — и поставить тем самым под удар северную группу наших войск, оборонявших г. Мурманск. От райцентра с. Кестеньга до ст. Лоухи перед войной была построена железнодорожная ветка, а также имелась новая шоссейная дорога. Они нужны были противнику в первую очередь. С первого дня войны началась эвакуация населения из пограничных районов. За два дня до моего ухода в тыл врага у меня родилась дочь Валя, и эту крошку в труднейших условиях вместе с семьей пришлось эвакуировать на родину — в Коми АССР. Незадолго до начала войны в Кестеньгский район был переброшен 242-й стрелковый полк, который начал строить оборонительные сооружения у реки Софьянга, соединявшей два больших озера—Топозеро и Пяозеро. Первыми в бой вступили пограничники, дрались за каждый метр советской земли. За ними в бой включился стрелковый полк. Помогали им и мы, партизаны. ...Первый поход нашего отряда в тыл врага. Это было 25 июля. У нас на вооружении два ручных пулемета, винтовки, гранаты. Перед нами поставлена задача — вести разведку в тылу врага, минировать дороги, по которым враг перебрасывает войска, вооружение, технику, перерезать связь, ставить засады на коммуникациях. Пограничники ночью на катерах перебросили нас по Топозеру в тыл противника. Партизаны создали временную базу, и на следующую ночь взвод Петра Олькина отправился в разведку в село Большое озеро. Подошли к селу, установили: в селе и около озера финнов около двух рот. Олькин направился к озеру, где финны размещались в палатках и отдыхали. Отделение Николая Швецова повернуло к селу. Не доходя до села метров 100—150, партизаны залегли возле дороги. Я был во взводе Олькина. Бойцы Гриша Васильев, Владимир Рогозин вплотную подошли к палаткам, открыли огонь. В дело пошли гранаты. Мы видели, как финны в нижнем белье бросались в воду. В селе подняли тревогу, и финны группами побежали на выручку к своим. Все сбилось, перемешалось. Заспанные солдаты не знали куда спрятаться. Одни бежали в лес, другие прыгали в озеро, но всюду их настигали партизанские пули. Было убито 20 финнов. В этом бою мы потеряли отважного комсомольца, командира отделения Андрея Захарова. Затягивать бой было опасно, так как противник по численности превосходил нас. Мы отошли. В лесу остановились, под сосной вырыли могилу, опустили тело первого погибшего товарища. Поклялись беспощадно бить врага. Мы оторвались от преследователей. Но тревога нас не покидала. Из района Софьянги и Коккосалмы круглые сутки доносился грохот артиллерийской канонады. На следующую ночь подошли к нам два катера пограничников и буксирное судно «Войма», которые привел представитель Кестеньгского райкома партии К. Прилукин. Отряд быстро погрузился, и ведущий катер взял курс на северо-восток. В пути мы узнали обстановку в Кестеньге. Оказывается, пока наш отряд действовал в тылу врага, его крупные силы форсировали Софьянгу, прорвали оборону 242-го полка, и завязался бой в Коккосалме. Напряженные бои продолжались трое суток и разгорелись с новой силой перед самой Кестеньгой. Положение осложнялось еще больше, когда фашистский десант переправился на катерах через озеро, высадился в тылу полка. Наши катера и «Войма» под утро подошли к Кестеньге. Из райцентра уходили последние жители, вывозились ценности, продовольствие — все, что не должно попасть в руки врага. После возвращения в Кестеньгу наш отряд доложил обкому партии и заместителю командира 5-й бригады подполковнику Гривнину о проведенной операции. В этот же день провели в отряде партийное собрание. Я уже тогда был кандидатом в члены ВКП (б). На собрании выступили коммунисты Лазарь Власов, Егор Мастинен, Филипп Пивоев, Петр Олькин, от имени партизан отряда дали клятву бить врага беспощадно. Дальше путь отряда предстоял на север: к деревне Окунева Губа, к селам Елетозеро, Никольская губа. Нужно было взять под контроль эти населенные пункты, дороги, тропы, обходные пути, не допустить выхода групп врага в тыл наших войск со стороны Пяозеро, в направлении железнодорожных станций Лоухи и Чупа, а также провести ряд диверсий на дороге Софпорог— Кестеньга. Было ясно, что немецко-финские войска вынуждены действовать главным образом в направлении дорог, оставляя в населенных пунктах гарнизоны или посты. Мы и должны были нападать на эти гарнизоны и посты на дорогах. Кроме того, нам нужна была постоянная связь с райкомом партии, теперь уже Лоухским. Надо было, наконец, позаботиться о снабжении отряда боеприпасами, продовольствием, одеждой, создать надежную службу тыла. Все это делалось на ходу. Глубокой ночью отряд подошел к с. Елетозеро, остановился у сельского Совета. Уныло стояли опустевшие дома. После непродолжительного отдыха разведгруппы пошли в ближайшие деревни установить связь, если в деревнях окажутся наши армейские подразделения или пограничники. Ни населения, ни воинских подразделений не было. В Елетозере обнаружили несколько мешков с мукой, ящики с макаронами, чай, сахар, табак, медикаменты, бинты. Это было замечательно! Снабжением у нас ведал Александр Макавеев (бывший заместитель председателя Кестеньгского райисполкома, позднее погиб в бою). У нас установилась крепкая связь с работниками Лоухского райкома партии. Мы докладывали райкому о своих действиях. Отряд «Боевой клич» до конца 1941 года действовал в глубоком тылу немецкой дивизии СС «Норд» на дороге Кестеньга — Кушеванда. 15 сентября наш отряд и группа пограничников под командой старшего лейтенанта И. Ткаченко вышли на дорогу Коккосалма — Софпорог, взорвали мост, уничтожили 8 машин с оружием и боеприпасами. Противник был так самонадеян, что мост даже не охранялся. В ночь на 25 сентября на катерах погранотряда поплыли по Пяозеру и рано утром высадились в районе Коккосалма-Софьянга. Высадка отряда в тылу врага также оказалась неожиданной для противника. Когда подходили к берегу, уже близился рассвет. Дул сильный ветер. Близко к берегу не могли подъехать, пришлось бросаться в воду и добираться до суши. Подошли к дороге. Договорились: открывать огонь, когда машины противника окажутся между пограничниками и нашим отрядом. Комиссар Л. Власов находился с первым взводом, там же был и я. Командир отряда М. Медведев был со вторым взводом. Наконец, появляются идущие со стороны Финляндии автомашины. Дается команда. И в тот же миг застрекотал пулемет Григория Васильева. Грянули винтовочные залпы. Передняя машина завиляла по дороге, затем круто свернула влево и кувыркнулась в канаву, почти рядом с нашими бойцами. По команде Олькина дали залп по машине. Филипп Пивоев, Степан Карху, я и Саша Кузнецов бросились к машине, забрали оружие и документы солдат. В кузове оказались еще ящики с патронами. Все это нам пригодилось. В бою были ранены Саша Кузнецов и Василий Смирнов. Обоих отвели в тыл. Очевидно, стрельба по дороге была услышана противником. Минут через двадцать со стороны Кестеньги появился броневик. Подошел к сбитой машине, остановился, начал строчить из пулемета. Пограничники ответили бронебойными пулями. А в это время Мастинен и Пивоев уже подползли по канаве к броневику. Пивоев метнул связку гранат под колеса. Грянул взрыв. Броневик загорелся. Весь экипаж убит. В октябре 1941 года на охрану флангов немецких войск пришли финские егерьские батальоны. Они сразу же предприняли карательную экспедицию в ряд населенных пунктов. На базе находились тогда взвод пограничников и небольшая группа партизан. В схватке было уничтожено более десятка фашистских солдат, остальные убежали. Противник совершил также налет на деревню Окунева Губа, где в одном доме на берегу озера находилась группа раненых партизан и пограничников. С ними была фельдшер Клава Дунаева. Каратели открыли стрельбу. Клава быстро вскочила, схватила санитарную сумку. Затем раненым велела выходить через двор и картофельное поле к кустарникам, а оттуда в лес. Раненый Пенти Зубов угадал, что во дворе каратели, и бросил в окно гранату. Враги отбежали от дома. Клава с ранеными спустилась по лестнице в коровник, а оттуда до кустарников через огороды метров сто. Одного за другим посылала через огороды раненых к кустарникам. Из-за соседних домов послышались голоса фашистов. Клава спряталась. А голоса приближались. Метнула в темноту гранату, другую. Надо отходить и ей. Но куда? Бросилась к озеру. Пробежала немного и вдруг грубый окрик «хальт!» Клава пустилась бежать быстрее. Вдогонку загремели выстрелы. Вот и озеро, холодное, страшное в этот ночной час. Вошла в обжигающую воду, притаилась. А каратели метались по берегу, стреляли. Едва притихла стрельба, Клава побрела по грудь в воде. Вот и остров. Через два дня она на бревнах переплыла на противоположный берег. А потом восемь суток без пищи и огня пробиралась к своим. Клава была встречена поисковой партизанской группой П. Олькина около с. Елетозеро, замерзающая, в тяжелом состоянии. Отважная Клава была переправлена через линию фронта в медсанбат. У девушки ампутировали ступни обеих ног, сделали протезы. Такова была наша Клава. И приятно теперь знать, что Клава жива, растит детей. Осенью 1941 года в целях укрепления отряда к нам пришли партизаны Ведеозерского отряда «За Отечество» (командир отряда Ф. Федоров). Командиром объединенного отряда стал офицер-пограничник Е. Кокора, комиссаром Ф. Кудрявцев, М. Медведев остался в отряде заместителем командира по разведке. Командиром первого взвода стал Ф. Канторов. Чуть позднее я был назначен помощником комиссара по комсомолу. С пополнением увеличилось и число коммунистов и комсомольцев. Коммунисты избрали новый состав партийного бюро, секретарем стал политрук I взвода Лазарь Власов. В ноябре 1941 на ст. Лоухи нам дали непродолжительный отдых. Дни отдыха пролетели быстро. Надо было готовиться к новым походам. Бойцы получили зимнее обмундирование, лыжи, подгоняли снаряжение. Начались тренировки. Выяснилось, что многие плохо ходят на лыжах, а то и совсем не умеют. Много пришлось приложить сил партизанам, чтобы научиться ходить на лыжах. Мы понимали: финские солдаты прекрасные лыжники, значит, и мы должны стоять и бегать на лыжах не хуже их. В декабре 1941 года наш отряд перебазировали в г. Кемь, разместили в пос. Рабогеостровск. Из Кеми мы несколько раз совершали рейды в тыл противника, добывали разведывательные данные. В марте 1942 года сводный отряд, объединивший отряд «Красный Партизан» и отряд «Боевой клич», под командованием капитана Ф. Журиха вышел на выполнение боевого задания. К ночи на третьи сутки отряд подошел к дер. Кентозеро, где располагался финский гарнизон. Отряды приняли боевой порядок, все было подготовлено для внезапного броска. Но в это время один из бойцов спецгруппы подорвался на мине. Взрыв всполошил противника. Финны начали стрельбу. Наши отряды пошли в атаку с флангов. Финны, за проволочным заграждением имея ходы сообщения, находились в выгодном положении. «Боевой клич» находился на самом остром участке боя на левом фланге, перехватив дорогу на Ломозеро. Здесь смертью храбрых погиб политрук третьего взвода Андрей Евгеньев, ранило Сашу Кузнецова, Аверкиева и Куклина. К ним на помощь бросилась старшая медсестра Лида Николаева. Она тоже была тяжело ранена. Бой за Кентозеро длился десять часов. И только с наступлением темноты была дана команда отходить. Хотя овладеть деревней нам не удалось, врагу был нанесен серьезный урон. 9 июня 1942 года отряд «Боевой клич» в составе 105 человек под командованием Е. Кокоры и комиссара Ф. Кудрявцева вышел в глубокий тыл. Перед выходом состоялись партийное и комсомольское собрания, были поставлены задачи перед каждым участником похода. Леса, болота, перелески. Снова леса и болота. Казалось, им нет конца. Каждый партизан нес на себе груз 35—40 килограммов, вооружение, боеприпасы. Продвигались только ночью. Тяжелые рюкзаки давили немилосердно. Вскоре предстояло перейти линию вражеского охранения, которое, по данным разведки, располагалось по реке Логоваракке и дороге Ругозеро — Тунгозеро. На одиннадцатые сутки мы вышли к озеру Кокоярви. Это рядом с советско-финской границей. Позади остались около 160 километров пути, десятки болот, рек и ручьев, озер и дамб. Труднее было форсировать широкую и быструю реку Валда. Недалеко от озера Кокоярви создали временную базу. Прежде всего начали вести разведку мелкими группами на территории Финляндии. Одна группа отдыхает, вторая возвращается, третья выходит. Мне как политработнику запомнился день 5 июля. Сначала провели партийное и комсомольское собрания, затем общее. Ответственным за комсомольские собрания был я, по своей должности. Разговор шел серьезный. В отряде было плохо с питанием. Партизаны голодали. Из партизан выделили Андрея Куклина и Сергея Степанова на рыбную ловлю, но им трудно было прокормить более 100 человек. К сожалению, в разбитых машинах редко попадалось продовольствие. Но партизаны не унывали, решено было пойти на дорогу Куусамо — Юнтусранта. Вызвали добровольцев. Их оказалось 70 человек. Командир взвода Ф. Канторов и политрук Л. Власов выбрали двадцать трех наиболее смелых и выносливых. С этой группой отправился и я. В пути ловили рыбу, убили четырех оленей. До пункта операции было около 50 километров. К дороге подошли около полуночи, расположились в засаде. Ждать пришлось недолго: вскоре появились две легковые автомашины. Пропустив едущих впереди мотоциклистов, партизаны по команде открыли огонь из автоматов и пулеметов. Машины опрокинулись в кювет. Мы выскочили из засады. Живыми были шофер и тяжело раненый финский офицер, остальные были убиты. В числе убитых оказался финский епископ, он же был депутатом финского сейма. Как выяснилось потом, они ехали на фронт вручать ордена и медали. В машинах нашли карты с указанием мест расположения воинских частей, фамилии начальников, списки награжденных. Взяли также оружие, автоматы, две винтовки и пистолеты. Нелегким был и обратный путь. Некоторые бойцы обессилели, часто останавливались, ложились на землю. Казалось, двигаться дальше нет сил. И все же мы шли. 21 июля отряд вышел на свою базу. Вечером состоялся митинг. Летний поход, который мы только что успешно завершили, продолжался 45 суток, было пройдено более 600 километров. Поход явился серьезным испытанием для всех нас. Мы умело и без больших потерь провели шесть успешных операций в глубоком тылу врага, за время похода бойцы проявили высокую организованность, сноровку, приспособленность к невзгодам. Более двадцати суток партизаны питались олениной и рыбой, добытой самими бойцами. С августа по декабрь 1942 года отряд трижды выходил на боевое задание, из них один раз — в составе сводного отряда. Новый, 1943 год встретили в боевом походе. Это был поход на Кентозеро. Отряд отправился к дороге, связывающей Кентозеро с Ломозером. В этой операции я также принимал участие. Устроили засаду. Ждать пришлось недолго. Вскоре на контрольной лыжне появился вражеский патруль. Их было 15 человек. Подпустив противника поближе, открыли дружный огонь. Было убито десять финнов, остальные поспешно ушли в лес. Для борьбы с партизанами финны организовали несколько карательных отрядов. Они искали нашу лыжню, устраивали погони за нами. Противнику активно помогала авиация. Самолеты-разведчики все время кружились над лесами, искали лыжни, обстреливали нас. В феврале-марте было еще три похода в тыл врага. После возвращения на базу мы с Сашей Кузнецовым выпускали боевые листки. В материалах недостатка не было. На период весенней распутицы из штаба партизанского движения прислали обширную программу подготовки личного состава. Занялись изучением тактики партизанской борьбы и нового оружия. В свободное время читали книги, газеты. Но война не переставала напоминать о себе. 10 апреля 1943 года утром на нашу базу в Хайколе налетели вражеские самолеты. В результате пятеро бойцов получили ранения. Командование отряда приняло решение построить для бойцов землянки, так как дома, в которых размещались, были уязвимы с воздуха. За это взялись дружно, и 5 мая справили новоселье — перешли жить в землянки. И опять учеба, подготовка к новым походам и боям. В первой половине июня 1943 года опять в поход, в Финляндию, в район Куусамо — Юнтусранта. Перед выходом провели партийные и комсомольские собрания. Помню, как секретарь партбюро отряда политрук Лазарь Власов говорил на собрании: — Поход этот особенный. Особенный потому, что нам придется действовать не только на оккупированной противником советской территории, но и в самой Финляндии. От каждого коммуниста, от каждого бойца и командира потребуется величайшая бдительность, максимум усилий в преодолении трудностей, безукоризненная воинская дисциплина... 21 июня 1943 года подошли к линии охранения противника в районе Валазреки. Река шириной около 25 метров. Провели разведку, где можно было бы перейти незамеченными. И тут случилась первая беда: неподалеку от мельницы на подвесной мине подорвался боец Максим Смольников. Этим же взрывом контузило бойца Василия Семенова. В ожидании выступления бойцы отдыхали у костров. И случилось страшное — в одном из костров грянул взрыв. Этим взрывом ранило семерых бойцов. Их пришлось эвакуировать. Таким образом, еще до встречи с противником отряд лишился тринадцати бойцов. Из них шесть были опытными разведчиками. И все же было решено продвигаться дальше. Река бурлила. Группами по пять-шесть человек, взявшись за руки, вошли в холодную воду. Сильным течением валило с ног. Однако перебрались благополучно. Вскоре отряду пришлось преодолеть еще два серьезных препятствия: пролив между озерами Охтоярви и Тихозеро и реку Писту. Наконец, осталась позади и Писта. Отряд вышел к государственной границе, откуда и предстояло начать боевые операции. Снова партийное, комсомольское и общие собрания. Обсудили итоги начатого похода. 7 июля 1943 года группа из 25 человек под руководством комиссара отряда Кудрявцева, командира взвода Петра Олькина и политрука Лазаря Власова вышла на боевое задание. В этой группе был и я. Группе предстояло выйти на дорогу Куусамо — Юнтусранта, устроить засаду и нанести удар. Пятнадцать километров от стоянки отряда до цели прошли в течение ночи. Остановились на несколько минут у пограничного столба. Немного помолчали. Каждый думал о чем-то своем, о войне, Родине. Затем направились в глубь Финляндии. — Мы теперь, товарищ комиссар, вроде как иностранцы, — обращаясь к Кудрявцеву, сказал Федор Вдовин. — Встретит какой-нибудь полицай и скажет: предъявите ваши визы, господа. Я бы ему такую визу дал, костей бы не собрал. — Вот она моя виза! — Сердито хлопнул ладонью по пристегнутой к ремню сумке с гранатами пулеметчик Александр Кузнецов. Расположились на дороге недалеко от хутора. Вскоре показались два вооруженных финских солдата. Пулеметчик Саша Крусанов, к которому финны подошли ближе, дал очередь. Оба упали. Только хотели осмотреть убитых, как на дорогу вышла группа вражеских солдат, их было более десяти. Впереди бежала овчарка. Взвод принял бой. Мы дружно открыли огонь. Финны такой встречи не ожидали. Семь человек остались убитыми, остальные разбежались по лесу. А потом послышался крик: — Калле! Калле! Где ты? Иди сюда. Политрук Власов откликнулся по-фински: — Калле здесь. Иди сюда. Голос приблизился. — Калле! Где другая группа, все ли живы? — Все живы, — продолжал отвечать Власов, — иди сюда. — Немец или русс стрелял? — спрашивал финн. «Переговоры» велись из-за небольшого укрытия. В лощине рядом с Власовым лежали комиссар, Ваня Колпин, я и Саша Кузнецов. — Если подойдет близко, надо взять живым, — приказал комиссар. Еще минута ожидания, и из-за елей на открытое место вышел финский солдат. — Мы из части Юнтонена, — отвечал солдату политрук Власов. — Зачем стреляете по своим? Финн пошел смелее. — Взять! — дал команду Кудрявцев. Вскочил Колпин, рванулся к финну. Но тут из-за деревьев грянула автоматная очередь. Колпин упал, крикнув: — Бей гадов! Мы открыли огонь. Финский солдат был убит. Осмотрели убитых, взяли у них оружие, документы. Минер Николай Осипов быстро заминировал дорогу, подрывник Володя Ермак уничтожил телефонную связь. Тяжелораненый Колпин держался мужественно. Маша Суровцева оказала ему первую помощь. Затем из плащ-палатки сделали носилки, положили раненого, понесли. Шли медленно. Тогда же на территории Финляндии находилась еще одна группа отряда, возглавляемая командиром взвода Егором Мастиненом. С нею находился и командир отряда. Ивана Колпина направили с группой в 12 человек под руководством политрука Беляева в тыл, а расстояние было до базы около двухсот километров по лесам и болотам. После ухода группы Беляева в отряде у нас осталось 45 человек. 14 июля отряд прибыл в назначенное место. Ночью подошли к дороге между Кушевандой и Топозером. Взвод Мастинена занял правый фланг, взвод Олькина — левый. Каждому бойцу определили личный план действий. А подрывникам Осипову и Саше Кузнецову было поручено заминировать дорогу и линию телефонной связи. Вскоре на дороге показалась автомашина. Поравнялась с засадой. По сигналу командира взвода открыли огонь. Машина остановилась, из кузова прогремела ответная автоматная очередь. Потом все стихло. На дорогу к машине выскочили партизаны. Костя Клюквин подбежал к кабине, распахнул дверцу. Там сидели два гитлеровца. Офицер поднял руку с пистолетом, но выстрелить не успел. Клюквин опередил его. Находящиеся в машине одиннадцать немцев из дивизии СС «Норд» в перестрелке были убиты. Забрав их оружие и документы, подожгли машину. К небу взвился столб густого черного дыма. Во время операции дружно действовали все партизаны отряда, особенно же отличились Федор Вдовин, Филипп Пивоев. 20 июля взвод Егора Мастинена — всего 24 человека — вышел на дорогу Кестеньга — Куусамо. Устроили засаду. Ждать пришлось недолго. Услышали гул машин, следовавших на передовую линию фронта. Подпустили на близкое расстояние. Филипп Пивоев дал очереди из пулемета, остальные из автоматов и винтовок. Первая автомашина прошла по инерции еще около ста метров, опрокинулась в канаву и загорелась. Подскочили под обстрел другие машины. Поняв, что колонна попала на засаду, солдаты начали выскакивать из кузова автомашин, открыли огонь. В этот момент партизан Егор Федоров вскинул винтовку и с возгласом «Ура! За мной!» бросился на врага. Фашисты не выдержали. Потеряв шестерых убитых, убежали в лес. На дороге осталось 11 автомашин, которые тут же термическими шариками мы подожгли. Заминировали дорогу, взорвали восьмипроводную телефонную линию связи, взяли оружие и другие трофеи. После этой операции командование отрядом решило вернуться на базу. Перед выходом разделились на две группы. По пути группам предстояло устраивать засады на коммуникациях противника. Но и отход наш не был легким. Взвод П. Олькина напоролся на вражескую засаду. Немцы и финны ударили с трех сторон. Командир взвода поднял бойцов в атаку. Политрук Лазарь Власов был тяжело ранен. Окруженные противником партизаны дрались мужественно. В этом бою пали смертью храбрых помощник командира отряда по разведке К. Муравьев, партизаны В, Леванков, Е. Кемов, Н. Лопаткин, В. Колчин, А. Богданов и пулеметчик Г. Васильев. Политрук Власов от тяжелой раны умер по дороге. Фашисты подобрали тяжелораненых И. Богданова и Н. Осипова. После войны выяснилось, что Богданова и Осипова долго пытали в лагерях, затем повезли в Норвегию по железной дороге вместе с другими пленными. В пути несколько пленных договорились, перебили охрану и выскочили. Пять человек оказались в норвежском хуторе. Хозяин хутора доставил русских беженцев в норвежский партизанский отряд. Летом 1945 года я встречаю на улице Петрозаводска Николая Осипова и Ивана Богданова, которые вернулись из Норвегии с документами и норвежскими медалями за активное участие в партизанском движении этой страны. Первую половину августа отряд находился на отдыхе. Тогда в отряд приезжали член Военного Совета Карельского фронта секретарь ЦК КП(б) КФССР Г. Куприянов и начальник штаба партизанского движения генерал-майор С. Вершинин. Они беседовали с командирами и бойцами, интересовались результатами похода. В начале 1944 года «Боевой клич» ещё четыре раза выходил на задания в составе сводных отрядов. В апреле 1944 года сводный отряд партизан, куда вошли бойцы отрядов «Красный партизан», «Боевой клич» и «Красное знамя», вышел в поход на разгром вражеского гарнизона в Шуоярви. Командиром сводного отряда был Ф. Журих. Задача оказалась сложной. Резко изменилась погода — пошел дождь, почти не переставая лил день и ночь. Лыжи проваливались в раскисший снег. Люди измучились, а до цели было еще далеко: как-никак расстояние от базы около 170 километров. Цепочкой, след в след, двигались разведчики, оставляя в снегу две узенькие полоски. За разведчиками на некотором расстоянии шли отряды. Под утро до места оставалось около десяти километров. Остановились в лесу. Нашему отряду «Боевой клич» нужно было разведать расположение противника. Разведчики во главе с командиром отделения Тихоном Еголаевым уточнили подступы к Суоярви, к протоке между озерами, а также вели наблюдение за деревней. Вернулись и доложили, что протока между озерами не замерзла, но перейти ее можно вброд по камням. Установили также, что по берегу тянется проволочное заграждение в три ряда. В деревне, судя по голосам, шуму, гарнизон многочисленный. Сведения малоутешительные. Но все же командование сводного отряда решило напасть на врага в ночь на 23 апреля. В темноте вышли по проложенной разведчиками лыжне к исходному рубежу. Впереди шли Еголаев, Вдовин, я и Киселев. На левый фланг пошел наш отряд, вслед — «Красный партизан», а отряд «Красное знамя» под командованием Введенского должен был обойти озеро и ударить с тыла. Ровно в два часа Канторов тихо скомандовал: «Вперед!». Команду передали от взвода к взводу. Речка шириной 15—17 метров каменистая, течение быстрое, глубиной до метра. Сняли лыжи, все снаряжение. Пока бойцы отряда «Красный партизан» завершили переход, наш отряд уже продвигался к деревне. Я и Слава Казакевич перешли речку со взводом Егора Мастинена первыми и подошли к проволочному заграждению. Подошли и другие, саперными ножницами начали делать проходы. Едва успели передать, что путь свободен, как сильный взрыв потряс воздух. Все засветилось. Этот взрыв изменил обстановку. В небо взвились осветительные ракеты, затрещали автоматные очереди. За проволочным заграждением финские автоматчики открыли огонь. Мы ответили. Финны, отстреливаясь, начали отходить к деревне. Бой разгорался. Весь вражеский огонь был направлен против нашего отряда. Позже вступил в бой и отряд «Красный партизан». Мы поднялись, стреляя из автоматов и пулеметов, готовились к прыжку через проход, и тут пуля сразила меня в грудь. Я упал. Левая рука отвисла, из груди кровь, голова закружилась. Мне помог Слава Казакевич. Когда он перетаскивал меня через речку, поскользнулся, и нас понесло течением. Слава быстро выскочил на тот берег, сбросил свой и мой автоматы, лыжи и бросился мне на помощь. Тяжелым оказался для нас этот бой. Гарнизон врага оказался многочисленным, располагал минометами, пулеметами, укреплениями. И все же был разгромлен. Финны потеряли убитыми и ранеными более 50 человек. В отряде оказалось 18 раненых. Отряд выходил на базу четверо суток. Последние сутки я был без сознания и не помню, как меня доставили в медсанбат. Так закончилась моя партизанская эпопея. Отряд «Боевой клич» совершил 32 похода в тыл противника, я участвовал в тридцати. Следует отметить: состав отряда был молодой, большинство молодежь в возрасте от 18 до 30 лет. Но сколько стойкости, мужества и отваги показали молодые партизаны в схватках с врагом! За три года боевых действий в тылу врага в отряде были приняты в члены ВЛКСМ 20 юношей и девушек. Двадцать шесть лучших комсомольцев-партизан рекомендовано в члены КПСС. В партию вступали лучшие партизаны, не раз показавшие пример мужества, героизма, высокой воинской дисциплины. Такими были комсомольцы пулеметчик Миша Бойко, медсестра Зина Фролова, смелый разведчик Егор Семенов. В книге Г. Н. Куприянова «За линией Карельского фронта», вышедшей в Петрозаводске, приводится много боевых эпизодов из жизни отряда. Например, такой: политрук К. Клюквин и 16 партизан в разведке столкнулись с карательным отрядом, где было более 150 фашистов. Бой длился несколько часов. Группа оказалась в тяжелом положении. Партизаны отбивали атаку за атакой. Когда подошла помощь, Клюквин поднял своих бойцов в атаку. Коммунист Константин Клюквин погиб в этом бою. Каратели потеряли тогда убитыми и ранеными 87 человек. Я часто вспоминаю своих боевых друзей-побратимов, особенно помощника командира отряда Егора Петровича Семенова, радиста Сашу Пересветова и других, переписываюсь со многими. Егор Семенов был смелым и отважным разведчиком, отличался почти во всех боевых операциях. Ныне Е. П. Семенов работает в Карельском ОК КПСС. За три с лишним года отряд "Боевой клич" прошел около 10 тысяч километров по тылам противника. Партизаны уничтожили до тысячи солдат и офицеров противника, много боевой техники и оружия врага, добыли ценные документы. Источник: (1978) Побратимы. Коми партизаны в лесах Карелии Воспоминания, документы - Стр.74-90