Шрифт:
Размер шрифта:
Межсимвольный интервал:
Межстрочный интервал:
Цветовая схема:
Изображения:
К.И. Ранта — Лицом к лицу.

К.И. Ранта — Лицом к лицу.

Участники

Страна: СССР Ранта Карл Иванович. Родился в 1919 г. в Канаде. Фини. В 1932 г. приехал в Советский Союз. Член КПСС с 1942 г. До войны — студент Ленинградского института иностранных языков. С первых дней Великой Отечественной войны — на фронте: рядовой, ефрейтор, сержант 128-го отдельного саперного батальона 71-й стрелковой дивизии. С лета 1942 г.— инструктор политуправления Карельского, а затем Ленинградского фронтов. С 1944 г. п до конца войны — па Балтийском флоте. Награжден орденом Красного Знамени и медалями. После войны— на журналистской работе в Карелии. В настоящее время — главный редактор журнала «Пиналиппу», живет в г. Петрозаводске. В конце лета 1941 года наш блокировочный взвод 128-го отдельного саперного батальона был переброшен из резерва командира 71-й стрелковой дивизии на перекресток дорог в районе Лоймола. Здесь я встретил своего знакомого, молодого петрозаводского математика Реймонда Нисканена. Его гаубичная батарея вела огонь по противнику. Он сказал: — С фланга финны пытаются просочиться сюда, на главное шоссе. Там, у реки, наши только что пошли в контратаку. Надо удержаться до утра, иначе отступающие по этому шоссе части дивизии попадут в окружение. Наш взвод с ходу занял оборону в готовых окопах у небольшого моста. Выставили по три «максима» с обеих сторон проселочной дороги. Немного позади нас заняли оборону «старики», как мы, красноармейцы срочной службы, называли мобилизованных старших возрастов. Нам был дан приказ не открывать огня, пока солдаты противника не выйдут на мост, чтобы потом скосить пулемётами как можно больше живой силы врага. Только мы успели подготовить пулеметы к бою, па дороге появились вражеские солдаты — всего человек двадцать. Они, очевидно, из-за того, что лес вплотную подступал к мосту, не заметили, что подошли к нему. Но тут нервы кого-то на холме позади нас не выдержали, раздался выстрел из винтовки. Мы сразу же открыли огонь из пулемётов. Уничтожить всю К. И. Ранта группу не удалось, так как финны моментально залегли и отползли назад. Противник больше не пытался прорываться в лоб, а верный своей тактике обошел нас с фланга и завязал бой с бойцами, которые находились па второй линии обороны. Наш взвод занял круговую оборону. Командир послал одного бойца в тыл для связи, по тот вернулся, не пробившись к своим. Всю ночь мы отстреливались от мелких групп противника. Связь с основными силами была прервана, и только по тому, что под утро артиллерия перестала поддерживать нас, мы могли предположить, что части дивизии успели отойти через перекресток па новые рубежи. Таким образом, перекрыв у моста путь противнику, мы свою задачу выполнили. Нам осталось незаметно выйти из окружения, что мы и сделали. В тыл просочились лишь мелкие подразделения врага, так что уйти было легко, тем более что в лесу мы ориентировались хорошо, поскольку все бойцы взвода были жителями нашего карельского лесного края. К вечеру следующего дня мы вышли к своим. Это лишь один из боев, в которых наш блоквзвод участвовал в первые месяцы войны. Взводу объявили благодарность. Важно было то, что все бойцы нашего взвода к тому времени уже научились воевать, действовать в любой обстановке, не теряя самообладания перед натиском сильного врага. Впервые наш взвод участвовал в контрнаступлении у села Вохтозеро. Рано утром мы заняли вместе с пехотой исходные позиции перед расчищенным от деревьев небольшим перешейком. Командиры показали мам ориентиры, кому куда надо продвигаться в цепи. Вместо станкового пулемета мы с красноармейцем Кузнецовым были снабжены ручным пулеметом для поддержки огнем пехоты во время атаки. Кузнецова назначили старшим, а меня — его помощником. После недолгой артиллерийской подготовки, услышав команду: «За Родину, вперед!», мы поднялись в атаку — Кузнецов с пулеметом, а я с патронными коробками. Мы успели пробежать метров десять, как рядом упал солдат. Я посмотрел на солдата и увидел, что у него не было верхней части головы: в него попала разрывная пуля. Мы продолжали продвижение вперед то ползком, то короткими перебежками. Так мы дошли до небольшой возвышенности перед впадиной, за которой на сопке находились окопы противника. Кузнецов решил сделать еще одну короткую перебежку, чтобы занять позицию для ведения огня за стволом сваленной сосны. Но как только он поднялся, очередь из автомата прямо в грудь сразила его. Я решил дальше не двигаться, тем более, что поблизости никого из своих не было. (Оказалось, как я потом узнал, что в самом начале атаки из-за больших потерь был дан приказ вернуться на исходные позиции. Но нам с Кузнецовым удалось продвинуться так далеко вперед, что этот приказ до нас не дошел.) Выбрав защищенное и удобное для ведения огня место, я перетащил туда Кузнецова, перевязал его, установил пулемет. С флангов противник обстреливал короткими очередями поле боя. «Санитара!», «Санитара!» — эти раздирающие сердце крики я услышал впервые, и даже теперь, много лет спустя, они звучат в моих ушах! А впереди я слышал крики на финском языке: «Там еще кто-то, давайте туда огня!» Вокруг меня свистели пули. Я открыл огонь по огневым точкам противника. Враг замолчал. Оглянувшись, я увидел, что Кузнецову становится все хуже, п решил тащить его на плащпалатке обратно к своим. Но как только я начал его тянуть, с сопки опять открыли огонь. Обратного пути не было. Вскоре Кузнецов умер. Не стало кестеньгского парня, смелого пулеметчика. Вскоре я заметил, что из окопов противника выползли солдаты. Я дал по ним очередь, и они откатились. «Он там один, — слышны крики. — Надо взять слева!» Я повернул пулемет вправо и как только видел, что кто-нибудь шевелится, давал очередь. Такая «игра» — то слева, то справа— тянулась до вечера. Когда стало темнеть, финны пошли в атаку с трех сторон. Я стрелял по ним короткими очередями и заставил их залечь и вернуться обратно. Заменил диск и выпустил длинную очередь по окопам врага. Стало уже темно. Я использовал паузу и покинул свою яму. Захватив с собой пулемет и винтовку Кузнецова, ползком вернулся к своим. Меня встретил командир роты лейтенант Самосудов. — Это ты, Карл? — сказал он. — А мы-то с командиром взвода Введенским гадали, кто там под носом противника отстреливается целый день. Еще он сказал мне, что хотел послать помощь как только стемнеет, так как днем было невозможно пробиться через открытый перешеек из-за флангового огня противника. Позже я узнал, что па этом участке противник хотел прорвать нашу оборону и что я задержал его. За этот бой были награждены медалями командир взвода Введенский и красноармеец Кузнецов (посмертно), командира роты лейтенанта Самосудова и меня наградили орденами Красного Знамени. Эта награда особенно дорога мне, потому что она была вручена в самые трудные первые месяцы войны. Источник: (1984) Вспоминают ветераны cб. воспоминаний ветеранов 71-й Краснознаменной Торуньской стрелковой дивизии - Стр.59-62
 
30

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Спасибо!Мы прочитаем Ваше сообщение в ближайшее время.

Ошибка отправки письма

Ошибка!В процессе отправки письма произошел сбой, обновите страницу и попробуйте еще раз.

Обратная связь

*Политика обработки персональных данных