Из воспоминаний Михаила Душина — пос. Кяппесельга. Светлый родник Михаила Душина.

Гражданские

Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Есть среди небольшой лесной куртины в пос. Кяппесельга живой неиссякаемый родник. И летом, и зимой не теряется к нему тропинка, потому что по ней ходят люди за чистой ключевой водой. А заботится об этом роднике никто иной, как ветеран войны и труда, старый партизан Михаил Яковлевич Душин. Но точнее сказать, старый обстрелянный солдат, а партизанская его судьба, не успев начаться, почти сразу же оборвалась. Расскажем об этом скромном и мужественном человеке все по порядку. Жизнь Михаила Яковлевича начиналась на родной Белгородчине в многодетной семье, где кроме него было еще восемь сестер и братьев. Отец работал в колхозе. Прирожденный хлебороб и заботливый отец семейства, он имел крепкое хозяйство: две лошади, две коровы, мелкая живность. Даже в памятном 1933 году, когда в стране и на той же Белгородчине свирепствовал страшный голод, семья Душимых недостатка в продовольствии не знала. Михаил до войны успел закончить 7 классов. Отца призвали на фронт. Михаил подался к партизанам. Среди них он был самым юным. Ни опыта, ни осторожности. А тут и предатели нашлись. Но партизаны доносчика установили, обезвредили и спасли семью Душиных от неминуемой расправы. А вскоре нашелся новый доносчик, и Михаила вместе с его дядей фашисты схватили в соседней деревне и отправили под конвоем в город Обоянь. Посадили в старую церковь. Потом — в теплушки и направили в Германию через Польшу. На границе с Германией выгрузили. Пропустили через баню-жаровню. Выдали прожаренную одежду. У некоторых она обгорела. И вот ненавистная неметчина. Михаилу шел лишь пятнадцатый год. Привезли в Ашендорф и поместили в конюшне с бетонным полом. На нем пришлось и спать. Каждому выдали жетон на шнурке с индивидуальным номером. Утром Михаил проснулся и не обнаружил жетона. За это юношу избили до такой степени, что он не смог встать. А это грозило расстрелом: всех обессилевших ликвидировали. Но товарищи спасли — подняли, подхватили под руки и поставили в строй. Приехали покупатели рабов. Мишу никто не хотел брать, был он слишком исхудалым, к тому же несовершеннолетним. Но тут к нему подошел молодой немец, сын будущего хозяина Михаила — Хендрик и согласился взять подростка в свое имение. Он посадил мальчика на велосипед, и они поехали. Три раза в пути отдыхали и три раза Хендрик кормил пленника. Место ему для ночлега выделили под лестницей, но на чистой кровати. Мальчика стали приучать доить коров. Деревенскому пареньку эта работа была не в тягость. Он быстро втянулся и стал обслуживать до шести коров вдень. Помогал в уборке урожая. Хозяин брал его и на мельницу по ночам, так как молоть зерно было нельзя. Миша поддерживал мешок, когда в него хозяин ссыпал зерно. Дядя Михаила оказался рядом, в соседней деревне. По воскресеньям им разрешали встречаться. Кормили хорошо — до шести раз вдень. Михаил Яковлевич и сегодня помнит своего немецкого хозяина из деревни Энстрека Хендрика Дипера. Месяц, проведенный в его доме, для Михаила был самым благополучным из всех трех лет работы, а точнее рабства, в Германии. И он остался благодарен этой семье за человеческое отношение. Но вот появились вербовщики-власовцы, и по их просьбе всех русских отвезли в лагерь, в пяти километрах от Голландии и в пяти — от Вены. В лагере, который был окружен несколькими рядами колючей проволоки, были сосредоточены одни подростки. Кормили из рук вон плохо, а работать заставляли по 14-16 часов. За малейшее нарушение режима следовали побои и карцер. Но это уже был конец войны. Освободили их американцы и передали русской военной администрации. И все же из томящихся в лагере при освобождении в перестрелках погибло 13 человек и 6 было ранено. Из немецкого лагеря юные узники были переведены в русский. В течение месяца шла проверка и восстановление документов. И тут не сидели без дела. Хоронили убитых, ухаживали за ранеными до отправки в госпиталь, приводили в порядок могилы советских воинов. Вскоре после окончания войны Михаила призвали на службу в армию. Служить довелось в изрядно уже надоевшей Германии. К тому времени приобрел он специальность водителя и получил американскую машину «студебеккер». Возил одежду и продукты для воинских частей — в Берлине был продовольственный кризис. Батальон, в котором он служил, был через некоторое время направлен на Дальний Восток. Но до места предполагаемой дислокации так и не доехали. В дороге нагнало новое распоряжение: следовать в Наманган, в Узбекистан. Шел уже 1947 год. В Наманганской долине работали на уборке хлопка. Пережили три землетрясения. Каждый раз из казарм выбегали на улицу и ложились на землю. Трещины от землетрясений были такими значительными, что в них можно было провалиться. А затем служба продолжилась уже в Московском военном округе. Но недолго. Перевели в Минский военный округ. Здесь рядовой Михаил Душин вновь сел за руль «студебеккера». Возил строительные материалы для постройки аэродрома на расстоянии 70-ти километров, жили в палатках. 26 апреля 1948 года появился долгожданный приказ о демобилизации. Домой приехал на майские праздники. Отец был на работе, а младший брат, находившийся дома, не узнал. Когда Михаила увозили в Германию, тому был всего год. С этого дня для солдата началась мирная жизнь на гражданке. Стал работать весовщиком зерна на току. Была мечта уехать на большое хорошее предприятие, но паспорт в колхозе получить было неимоверно трудно. И Михаил завербовался в Карелию на лесозаготовки. Трудовую деятельность в лесу начинал в Деревянском леспромхозе сучкорубом. Потом стал механиком по ремонту автотехники. Встретил свою будущую жену Аню и после ликвидации Деревянского леспромхоза переехал в Кяппесельгу. Стал работать на лесовозной машине. Выйдя на заслуженный отдых, решил, что отдыхать еще рановато, и в течение 13 лет водил автомашину «скорой помощи». О том, каким он был тружеником, говорят его награды: орден Трудового Красного Знамени, медаль «За трудовое отличие», почетные грамоты различного калибра... Когда мы побывали в гостях у Михаила Яковлевича, чтобы послушать его рассказ о своем жизненном пути, на котором было столько непростых событий, убедились, что, начни записывать их подробно, не хватило бы никакого нашего времени. Михаил Яковлевич охотно отвечал на вопросы и радовался, что нашему поколению небезразличны те далекие события, через которые прошли многие сегодняшние ветераны войны и труда. К сожалению, их остается все меньше, и поэтому воспоминания каждого из них имеют неоспоримую ценность. На столе гостеприимных хозяев яблоки из своего сада. И тут приходит на память старинная поговорка о том, что если человек построил дом, воспитал сына и вырастил дерево, значит, жизнь он прожил не напрасно. И пусть еще долгие-долгие годы не зарастает тропа к светлому роднику, оберегаемому Михаилом Яковлевичем. Источник: (2005) Пленённое детство - Стр.50-52