Из воспоминаний Лидии Амозовой, г. Петрозаводск. Ночь перед освобождением.
Гражданские
Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Очень отчетливо мне запомнилась ночь перед освобождением. Все взрослые не спали. По отдельным слухам и фактам, собранным накануне, люди чувствовали, что вот-вот в город войдут наши войска и вместе с ними придет к нам и долгожданная свобода. Мы сидели на полу голодные и разутые, но в душе у всех была радость оттого, что новый рассвет принесет нам перемены. Мы пели песни, вспоминали довоенную жизнь и мечтали о том, как возвратимся в родные места и наладим жизнь так, что она будет еще лучше довоенной. Я родилась в небольшой деревеньке Лахта в трех километрах от Кижей. Мой дед Степан Богданов был справным крестьянином, имел большой дом и вполне справное хозяйство. При царе служил па флоте. Принимал участие в кругосветном плавании на парусном судне. В доме хранились различные вещи, привезенные им из Японии, Китая и Индии. Бабушка была строгих христианских убеждений. До 60 лет она купалась в проруби. Не раз ходила пешком в Соловки на богомолье. Отец мой Александр Степанович в 1938 году был репрессирован. Нас у мамы было трое и с нами бабушка. После захвата Заонежья наша семья была выселена в 6-й петрозаводский лагерь. С нами еще ехала мамина сестра, у которой было двое детей. Мама и тетя сумели взять с собой постели, даже швейную машину, патефон и лучшие вещи из одежды. Бабушка с нами не поехала. Но на другой день, когда в дом нагрянули грабители (она спряталась в сене), все же выехала к нам в лагерь. В лагере начался повальный голод. От скученности и грязи вспыхнула эпидемия. Дети и ослабленные здоровьем старики умирали в первую очередь. Через несколько месяцев не стало бабушки. Мама заболела тифом, но, к счастью, поправилась. У всех женщин волосы были острижены наголо. Осенью 1942 года заболела и я. Однажды впала в забытье. Мама решила, что я уже умираю, и стала греть воду для обмывки моего исхудалого тела. Пригласили соседку из деревни Ямка, что на Кижском острове, Иринью Аникину, сердобольную общительную старушку. Она стала читать надо мной молитвы. Но в моем организме произошел перелом, и я стала понемногу выздоравливать. Интересно вспомнить, что бабушке Ирине каким-то чудом удалось привезти в лагерь живую курицу, которую она прятала на подволоке дома. У нее было двое своих внуков, но во время моей болезни она не раз приносила мне по яичку. И вот наступил день освобождения. Когда мы с рассветом глянули в окна, то на вышках не увидели часовых, а лагерные ворота были раскрыты нараспашку. Все взрослое население лагеря устремилось к причалу встречать морской десант. Я с сестрами тоже вышла за ворота, и мы дошли до полотна железной дороги. Вот почему нас нет на снимке, который в тот день сделала военный корреспондент Галина Санько, запечатлев на нем тот момент, когда дети нашего лагеря еще глядели на уже обретенную волю через колючую проволоку. Вскоре мама побывала в своей деревне. Дом был разграблен и полуразрушен. В нем не было полов, печек, даже оконных рам, дверей, лестниц. Все, что можно было снять — увезли. Стоял просто сруб двухэтажного дома. Нам пришлось остаться в Петрозаводске. Мама устроилась работать в пригородном совхозе. Нам выделили небольшую комнату в бараке, где находились до этого наши военнопленные солдаты. Швейная машина у мамы сохранилась, и мы стали учиться шить. Сестра стала рано работать. А я очень хотела учиться. После освобождения пошла в 1 класс. А после семилетки закончила сельскохозяйственный техникум и была направлена в Пудожский район. Тридцать лет отработала на селе. Была представлена к ордену, но бумаги затерялись в недрах канцелярии министерства. Позднее закончила сельхозинститут. Но работать по специальности, к сожалению, не пришлось. Подходящей работы, которая бы меня устраивала, не нашла, а за пределы Карелии уезжать не хотелось. Семейная жизнь сложилась в общем удачно. С мужем живем вот уже 43 года, и у нас трое взрослых детей. Образование я получила благодаря поддержке мужа. Сын — моряк, продолжает традицию деда. Старшая дочь — врач, младшая работает корректором в одной из петрозаводских газет. У нас шестеро внуков. Мы любим свое дачное хозяйство, оно служит и хорошим подспорьем для нашего семейного бюджета. Отец был реабилитирован в 1956 году. Недавно выяснила, что был он расстрелян в местечке Сандормох под Медвежьегорском. После войны даже нас, бывших малолетних узников, власти ограничивали в гражданских правах. Одна лишь графа «находился во время войны на оккупированной территории» часто портила человеку всю его дальнейшую жизнь. Имея такую графу, учиться в высшем учебном заведении было почти невозможно. Но нам еще повезло: мы выжили и, как сумели, устроили свои жизни. Источник: (2005) Пленённое детство - Стр.41-43
106
Добавить комментарий