Из воспоминаний Иды Пекконен, пос. Кяппесельга. Мы — из Пулково.

Гражданские

Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) До войны семья наша жила в деревне Пулково, по названию которой носят имя высоты, знаменитые не только тем, что на них размещена известная всему миру астрономическая обсерватория, но и здешними жаркими сражениями за город Ленинград. В годы коллективизации наша семья была раскулачена. По решению комиссии из дома взяли все самое ценное: мебель, лучшую одежду, скот, инвентарь. А когда отец решил продать на ярмарке остатки сена, его избили. Сено, разумеется, отобрали. Семью нужно было кормить, и мать стала работать в колхозе дояркой. До войны я успела закончить два класса. Была в семье старшим ребенком. Нас эвакуировали в Ленинград. Немцы захватили нашу деревню и сожгли. Мама решила остановиться у своего брата, который жил в пригороде. Она шла с тремя детьми. Дошли до дяди. Дом утопал в сирени. Здесь мы прожили первую военную зиму. Этот участок пригорода был в руках немцев. Фашисты для нужд армии заготовляли торф. Чтобы хоть как-то прокормить семью, маме пришлось идти на торфоразработки. Мне было десять лет, и я уходила на работу вместе с мамой. Она копала торф, а я укладывала кирпичики колодцем, чтобы они просыхали. За девять дней работы немцы выдавали одну буханку хлеба, но и та была наполовину из опилок. Потом в качестве дармовой рабочей силы немцы перевезли всех жителей в эстонский лагерь. Он был опоясан рядами колючей проволоки. Кормили плохо, и это даже еще не то слово. За лагерем виднелись хутора. Там жили эстонцы. По возможности они помогали, делились своим скудным продовольствием. Но чтобы добраться до этих хуторов, нужно было проникнуть через колючую проволоку. А это всегда становилось риском для жизни. Нарушителей лагерного режима в лучшем случае сажали в карцер, а часто просто пристреливали. Затем нашу семью вместе с такими же пленниками погрузили на пароходы (запомнила их номера — 17 и 18) и повезли в Финляндию. Всех посадили в трюмы. Пароходы начали бомбить, скорее всего советские самолеты. Женщины принялись читать нараспев молитвы. Но, слава богу, добрались до места. В Финляндии женщин и мужчин разместили по разным баракам. В мужском на окнах были решетки. Кормили по сравнению с эстонским лагерем получше. В Финляндии мы прожили две зимы. Там я закончила третий класс финской школы. Старшие девочки доили коров, а я научилась косить траву. Война подходила к концу. Летом 1944 года Финляндия объявила о выходе из войны. Русские власти пообещали нам выделить средства на строительство разрушенного жилья. Но до Пулково нас не довезли, а выгрузили в Ярославле и заставили работать на кирпичном заводе. Платили мало. Некоторым семьям удалось привезти из Финляндии и хлеб, и картофель, а кому-то даже и корову. А у нас с собой был лишь небольшой мешочек зерна. Мама с детьми нести много не могла. И наша семья решила вернуться в Эстонию. Но там русских не ждали, а ждала высылка в Сибирь. В Сибири всех нас, переселенцев, побывавших в немецком плену, считали предателями. Нас привезли в Кемерово. Там я выучилась на каменщика. Но и там пробыли недолго. Из Карелии приехал вербовщик. И мы согласились переехать поближе к родным краям. Так наша семья оказалась в Кяппесельге. С 1944 года я работала па Кяппесельгском лесопункте в тарном цехе. Потом в лесу и на шпалорезке. Сейчас живу одна. Мой муж Суло Андреевич несколько лет назад умер. Трое дочерей давно выросли и имеют свои семьи. Есть внуки и даже правнуки. Дай бог, чтоб на их долю не выпало столько лишений, сколько довелось вынести мне в детстве. Источник: (2005) Пленённое детство - Стр.56-57