Из воспоминаний Егоровой (Перхиной) Людмилы Григорьевны — О нахождении в оккупации в Заонежском и Кондопожском районах.

Гражданские

Страна: СССР, КарелияПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) 1941-1944 гг.** Егорова (Перхина) Людмила Григорьевна, 1936 г. рождения, жительница села Великая Губа Медвежьегорского района. В 1939 году мой папа, Перхин Григорий Осипович, был мобилизован в армию. Зимой 1939-1940 годов он находился на линии Маннергейма. Там он простудился и на всю жизнь получил хроническое заболевание гнойный плеврит. Был тяжело ранен. После ранения находился в госпитале в палате смертников. В палате лежало четыре раненых бойца, из них выжил только мой папа. При выписке старенький фельдшер сказал ему: «Ну, Перхин, будешь жить до восьмидесяти лет». Был комиссован из армии по состоянию здоровья и вернулся домой. Когда началась Великая Отечественная война на фронт его не взяли по состоянию здоровья. Заонежье оккупировали финны. Моего отца, Григория Осиповича, увезли в Великую Губу, где он работал в кузнице. Был связным у партизан. Очень хорошо помню, как пришли финны в деревню. Пришли зимой с озера. Выломали дверь на сарай и поставили своих лошадей в нашем хлеву. Всю нашу семью финны выселили в Кяписельгу. Жили в доме на две семьи. Голодали. Толкли березу на опилки и из этих опилок пекли хлеб. Мы, будучи детьми, просили еду у людей. И даже дети падали в обморок от голода. Мимо Кяписельги шли машины с продуктами для финнов. В горку машина притормаживала и старший брат Витя, вместе с деревенскими ребятишками, запрыгивал в кузов машины, и иногда им удавалось скинуть коробку галет. Однажды Витя ушел просить еду в Тамбицы и финский повар дал два ведра каши. Два дня мальчика не было дома, и мама очень волновалась. И когда Витя пришел домой, с двумя ведерками каши, вся семья была сыта в течение нескольких дней. Весной финны всех вернули в деревню. Нужно было обрабатывать поля. Жили в Задней деревне, а в Типиницы ходить было нельзя. Деревня была вся огорожена колючей проволокой, а вокруг все заминировано. За колючую проволоку заходить было нельзя. И снова голод. Летом в деревни даже травы не было, всю люди съели. Кругом только черная земля. Женщины и дети обрабатывали поля, выращивали хлеб для финнов. Когда весь хлеб 1 2 был убран, финны разрешили детям собрать с поля упавшие зернышки. А ещё староста, Березкин Федор, посоветовал женщинам сшить пояса и пока финны не видят собирать в них зернышки. Жили все в одном доме. Спали на полу. А на зиму снова переселили. Теперь уже в Ридсельгу. И снова голод. Мой брат, Лёня, так и умер с протянутой рукой. Все кушать просил. Однажды моя мама, Перхина Мария Захаровна, потеряла финский паспорт. Обычно за утерю документов финны пороли. И староста посоветовал надеть ватные штаны, чтобы не так больно было. Маму увезли в Корытово, и вечером она вернулась домой. В этот раз не пороли, а заставили пилить дрова. Во время оккупации у мамы умерла сестра Надя. У неё осталось две дочери. Одну девочку, Тасю, взяла на воспитание мама, а другую, Асю, её сестра Наталья. Финны ушли из Типиниц в 1944 году. Весь берег Онежского озера был заминирован. Разминировать приехали минеры – молодые девушки. Многие подорвалась на минах. Хорошо помню, как в колхозе собрали первый урожай. Привезли хлеб домой. Смололи муку на жерновах. Затем мама испекла хлеб. Уж очень вкусный был этот хлеб **Дата событий Источник: Волкова Л.А. Моя семья в годы советско-финляндской и Великой Отечественной войн. [Электронный ресурс]: сайт Национального архива Республики Карелия (работы, представленные на конкурс «Юный архивист» 2016 г.)