Ф. П. Вознесенский — Память сердца.

Участники

Страна: СССРПериод: Великая Отечественная война (1941-1944) Вознесенский Федор Павлович. Родился в 1911 г. в Белорусской ССР. Белорус. Член КПСС с 1942 г. С 1928 г. работал в Карелин на лесозаготовках, затем корреспондентом газеты «Лесная промышленность». С 1937 г.— литсотрудикк газеты «Красная Карелия» («Ленинское знамя»). В годы войны в 71-й стрелковой дивизии — редактор газеты «За Советскую Родину». Награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды и медалями. После войны сотрудник воинских газет. С 1953 по 1958 г. работает в Карельском комитете по радиовещанию и телевидению, затем в районной газете «Новая Кондопога». С 1958 по 1973 г.— на хозяйственной работе в г. Кондопоге. С 1973 г.— пенсионер, живет в г. Кондопоге Карельской АССР. С первого и до последнего дня войны я прослужил в газете 71-й стрелковой дивизии «За Советскую Родину» — был редактором. Штат редакции состоял из 4 офицеров и 6 солдат. У нас было два автобуса: одни с наборными типографскими кассами и прочим оборудованием, другой — с печатной машиной «американкой». Благодарю память, что сохранила имена всех, с кем провел трудные и славные годы Отечественной воины. Я всегда помню о том далеком времени и о моих боевых друзьях вспоминаю с большим уважением. И это чувство останется у меня до конца жизни. Вначале о тех, кто создавал газету: заместитель редактора капитан Печихин (до войны сотрудник районной газеты в Архангельской области), литсотрудник старший лейтенант Язев (журналист из Эвенкийского округа, уроженец Костромской области) и самый молодой из нас секретарь редакции старший лейтенант Михаил Максимов (из города Калинина), сержант Сергей Семенов (печатник и корректор), рядовые Михаил Петренко, Виктор Заборовский и Степан Круглов (наборщики), Василий Коробов и Николай Архипов (шофёры). Обо всех можно сказать, что были они на своем месте. Офицеры по живым свежим впечатлениям готовили свои материалы, вели работу в частях и подразделениях. Рядовые были хорошими специалистами своего дела. Михаил Петренко, например, ставил рекорды по набору — за смену набирал вручную 20—25 тысяч литеров (знаков)—половину газеты, печатник Семенов виртуозно управлялся со своей «американской», а шоферы Коробов и Архипов знали автомашины как свои пять пальцев. Надо сказать, политотдел дивизии чутко и внимательно относился к редакции. Работники политотдела, и в особенности его начальник старший батальонный комиссар С. П. Носков, отличались исключительной работоспособностью, умением руководить. Они умели вселять в люден уверенность в своих силах, учили их быть храбрыми в бою. Сотни молодых коммунистов получили партбилеты из рук Носкова. Весь личный состав дивизии не только уважал его, но и любил. Газета требовала больших сил и душевного отношения к делу. Ома делалась в трудных условиях, руками бойцов и командиров. Приходилось ли вам держать в руках листок фронтовой газеты со статьями и стихами, написанными непосредственно после боя, по следам горячих, еще нигде не описанных, не успевших войти в историю событий? Через мои руки прошло немало таких материалов, часто совсем простых, не отшлифованных, несущих па себе печать торопливости, по таких живых, непосредственных. Для политруков, агитаторов эти газетные материалы были боевым помощником, могучим агитационным оружием: они звали людей к подвигу, вселяли уверенность в победе над врагом. Статьи газеты читались вслух в тревожный час перед атакой и в час короткого затишья между боями. Читались охрипшими голосами, сурово, по-солдатски. И видели бы вы, как слушали их солдаты! Авторов, испытанных огнем сражений, было много. Глубоко и основательно мыслил на фронте солдат — герой и главный участник войны. Ведь прежде всего он встречался с врагом, что называется, лицом к лицу. Конечно, он не. видел поля боя так широко, как это было дано командиру, но суть и плоть войны ом ощущал, как никто другой, глубоко и ясно. И не случайно в дни боев на открытой местности именно по солдатской инициативе нейтральные полосы были сокращены до броска гранаты, после чего вражеская авиация уже не могла бомбить наш передний край. Выводом из солдатской практики были также формирование мелких штурмовых групп, появление кочующих ручных пулеметов, засадных орудий на танкоопасных направлениях, организация ночных вылазок подрывников. Драгоценен был боевой опыт, и им делились на страницах газеты военкоры, рассказывали о подвигах своих товарищей. Даже беглое знакомство с подшивками газет подтвердит сказанное. Журналистов, своих бывших коллег по газете «Ленинское знамя», где работал до войны, я встречал в разное время на различных фронтах. Помню, приехал ко мне на машине Володя Новицкий — сотрудник газеты, воюющей рядом с нами дивизии. Его дивизионка не имела бумаги. Пришлось выручать друга — дать ему рулон бумаги. Это был бесценный подарок. Вскоре встретился еще с одним другом — поэтом Александром Ивановым, тоже сотрудни¬ком дивизионной газеты. Саша приехал одолжить шрифты, так как их редакцию мало-мало «потрясли» ... Жили мы не бедно, обладали в достатке шрифтовым хозяйством. Как было не помочь соседям? Мы, фронтовые газетчики, всегда были в гуще событий. Ночью принимали по радио сводки Совинформбюро, другие важные документы из Москвы, утром печатали газету и листовки и доставляли на полевую почту, а чаще всего непосредственно в полки. Днем посещали подразделения па переднем крае, где проводили беседы, знакомили воинов с последними известиями. Сложнее проходили дни, когда шли бои, когда перебрасывали дивизию. Во время этих перебросок бывали и бомбежки, и артиллерийские обстрелы, иногда мы попадали, казалось, в безвыходное положение. Помнится, в районе Лижмы, при отходе на Уницу, мы попали в тяжелое положение — оказались па расстоянии винтовочного выстрела от врага. Продвижение затруднялось из-за большого скопления машин, которые к тому же были перегружены. Когда, казалось, не было никакого выхода, поступил приказ сжечь машины. Шоферы начали доставать канистры с бензином и керосином. В это время я услышал гул приближающегося тапка, который прикрывал отход. Танк взял паши машины на буксир и вывел на дорогу. Едва тронулись, постигло новое несчастье — на дороге за Уницей при подъеме на очень высокую Дианову гору у машины, которую вел Николай Архипов, сломалась полуось. Всегда спокойный и выдержанный, Николай растерялся. Подбежавший к нему шофер второй машины Василий Коробов закричал: — Что остановился? Видишь на дороге вражеские танки? Сейчас они нас «пощекочут». Откручивай болты, снимай полуось и цепляй буксир! Василий Коробов кулаком трет влажный лоб и как оглашенный приступает к работе. Ему помогаем все мы, офицеры и все рядовые. Я с удовольствием наблюдал, как виртуозно и с большим знанием дела трудится Коробов, изредка роняя нужные слова. Прекрасный водитель, он любил подчеркнуть, что коренной ленинградец. Нелегко было водителям в любое время года, по особенно зимой. Чтобы завести машины, приходилось разводить под картерами костры, греть для радиаторов воду. И все это надо было делать на полянах, в лесу, на обочинах, на передовых позициях. На Волховском фронте в одну из морозных ночей я послал Коробова в полк с важным поручением, а сам, устроившись в землянке, начал принимать передачи по радио. Под утро, видимо, задремал и был разбужен грохотом. И что же увидел? Приемник разбит, лампа па полу, горит разлитый керосин, продавлена и сползла одна из стен землянки. Оказывается, в угол землянки угодил снаряд, но не разорвался. Выскочил из землянки, а мне навстречу Вася Коробов: «Ваше приказание выполнил». Заметив, что нет машин, я, должно быть испуганно, спросил: «Где машины?» — «Когда я возвращался из полка, начался обстрел. Я машины и переправил в укромное местечко», — ответил Василий. Его находчивость и опыт помогли нам и теперь. Вспоминается еще одни случай. Мы продвигались по Украине. При наступлении на город Грайворон возникло препятствие — разобранный мост через небольшую, но глубокую речку. Регулировщик нам сказал, что танки проходят здесь, а автотранспорт идет кругом, километров за пятнадцать. «Как поступим?» — спросил я Василия Коробова. Он осмотрел мост, в середине которого зиял провал метровой ширины, и ответил: «Проскочим». Высадив людей, Василий разогнал машину и перескочил через пролом. А вторая машина — Николая Архипова — застряла, начала крепиться. С помощью бревен мы в конце концов вытащили ее и тронулись догонять наступающие части— как бы там пи было, а газета к утру должна быть готова и доставлена бойцам. Память... Сколько бы не прошло лет и десятилетий, она снова и снова будет возвращать нас к дням войны. В сердце живут имена боевых друзей. Я невольно вспоминаю все, что было прожито и пережито за годы войны. Память о войне, войне народной, длившейся 1418 огненных дней и ночей, — это память сердца. Источник: (1984) Вспоминают ветераны cб. воспоминаний ветеранов 71-й Краснознаменной Торуньской стрелковой дивизии - Стр.107-111