А.М. Болотов — В наступлении между Вислой и Одером.

Участники

Страна: СССР 

Болотов Алексей Михайлович. Родился в 1908 г. и Кировской области. Русский. Член КПСС с 1942 г. После окончания Ленинградского горного техникума работал в угольной промышленности Кузбасса, инженером и директором предприятий промстройматериалов в Кировской области. С декабря 1941 г.— в действующей армии, политработник. С марта 1943 г.— на штабных должностях в частях и спецподразделениях 71-й стрелковой дивизии. Награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды и медалями. После демобилизации из рядов Советской Армии работал до 1975 г. в органах МВД. В настоящее время — пенсионер, подполковник в отставке, продолжает работать в органах МВД; проживает в г. Кирове.

После сокрушения фашистской обороны на западном берегу Вислы войска 2-го Белорусского фронта во второй половине января 1945 года развернули стремительное наступление. Наша дивизия, входившая в состав 70-й армии, участвовала в освобождении Модлина, Млавы, Грудзендза и других польских городов. Однако отчаянное сопротивление 30-тысячного фашистского гарнизона города- крепости Торунь задержало наше продвижение. После расчленения и уничтожения этой вражеской группировки наступление возобновилось. Достигнув города Хойннца, войска круто повернули на север и вышли в конце февраля на побережье Балтийского моря, в район города Кеслин. Отсюда мы наступали в восточном направлении, освобождая города польского Поморья. В марте развернулись тяжелые бон против укрепившейся на Балтийском побережье крупной армейской группировки гитлеровцев «Висла». Особенно запомнились упорные многодневные бон па подступах к городу-порту Гданьск (Данциг). В то время я был первым помощником начальника штаба 131-го стрелкового полка по оперативной части. Командовал полком опытный офицер подполковник М. С. Броницкий, начальником штаба был капитан Н. И. Пшенный. Во время боев за город Сопот, на северных подступах к Гданьску, командир полка заболел. Отдавать боевые распоряжения он не мог, так как говорил с большим трудом — болело горло, но НП не покидал, а связь с командованием дивизии и с батальонами возложил на меня. Когда телефонная связь нарушалась, мне приходилось под минометно-пулеметным огнем ползком направляться в батальоны... В ротах оставалось очень мало солдат, успех часто решался поддержкой артиллерии и авиации. Звоню однажды в роту, с командиром которой был хорошо знаком. Спрашиваю его, сколько у него «карандашей» (солдат), он отвечает: «Разве не знаешь, что сам катушку с проводом и телефонный аппарат на плече таскаю?» У него в роте оставалось всего десять человек. В ходе одного из боев в районе Сопота солдат 1-го батальона Тарасов заметил, как группа немецких солдат укрылась в сарае. Он незаметно подполз к сараю, потом ворвался в него, держа в одной руке автомат, в другой гранату, и крикнул: «Хенде хох!» Фашисты от такой дерзости растерялись. Храбрый воин, дав очередь из автомата, заставил немцев сложить оружие, затем, чтобы не разбежались, приказал расстегнуть пуговицы брюк и в таком виде повел их в штаб... Ведет и никого не подпускает. «Сам,— говорит,— отведу их!» Звоню командиру дивизии, докладываю, что солдат 1-го батальона Тарасов при таких-то обстоятельствах взял в плен десять немцев. Полковник И.З. Беляев, выслушав меня, сказал: «Передайте во все батальоны, что солдат Тарасов награждается орденом Красного Знамени, и предоставьте ему отдых в тылах полка на две недели». Я тут же позвонил во все батальоны и передал распоряжение комдива. Не прошло и пятнадцати минут, как телефонист подзывает меня к телефону. Беру трубку: «Болотов слушает». Комдив говорит: «Товарищ Болотов, передайте в батальоны, что командующий армией награждает солдата Тарасова орденом Лепина с предоставлением ему двухнедельного отдыха в тылах полка». Я сразу же сообщил в батальоны об этом. Хочется подчеркнуть, что, несмотря па исключительную занятость управлением боем, наш командир дивизии нашел время доложить о солдатском подвиге командующему армией и дважды говорить со мной о награждении воина. Таким примерам солдатской доблести и инициативы комдив придавал большое значение, потому и добился достойной оценки подвига, и требовал от нас широкого оповещения о нем воинов... Наконец мы взяли Сопот, а 30 марта овладели Гданьском. Из Гданьска на машинах нас перебросили к реке Одер. Впереди — новая сложная задача форсирования реки при впадении в Балтийское море. Устье реки представляет собой два рукава, между ними — заболоченная пойма. Весной оба рукава Одера и пойма, залитая водой, достигают ширины до пяти километров. Шла большая подготовительная работа к форсированию реки: по ночам лесными дорогами инженерные части подвозили к берегу понтоны, лодки, катера и лесоматериалы. В середине апреля, ночью, начался бой за переправу. Наша авиация обрушила на вражеские позиции тысячи бомб. С рассветом заговорила артиллерия: 45 минут наши пушкари молотили оборону врага, а пехота под прикрытием дымовых завес начала спускать на воду все наплавные средства и переправляться па пойму. Вот заработали паромы. Сотни лодок и плотов под минометным и пулеметным огнем устремились вперед; бойцы уцепились за противоположный берег, окопались. Расширили плацдарм. Снова наступаем. 27 апреля овладели городами Пренцлау и Аигермюнде, важными опорными пунктами гитлеровцев в западной Померании. 29 апреля овладели городом Нойбрандеибург. Взяты города Мальхин, Лааге, Швап, Росток, Крепелин и другие. К 5 мая вышли к городу Висмар, где встретились с союзными английскими войсками. Такого скопления войск, как на улицах немецких городов, я никогда не видел. В ночь на 9 мая 1945 года дежурный по штабу полка открыл из автомата стрельбу. Оказывается, из штаба дивизии сообщили о капитуляции гитлеровской Германии. Все, кто находились в штабе и поблизости, выбежали на улицу. Дежурный по штабу кричит: «Война окончена!» Какое-то мгновение стоит тишина, а потом началось!.. Кто стреляет, кто целуется, кто пляшет, кто плачет. Пошли фляжки по рукам... Какая это была большая радость для всех нас! Наконец наступил долгожданный день, день победы над фашистской Германией. Записей и дневника я не вел и теперь очень сожалею об этом. Всего не вспомнишь, забываются имена и фамилии боевых друзей, а ведь с ними прошел большой и нелегкий путь. Потерял многих боевых товарищей, с кем из одного котелка много солдатской каши съел, одной плащ-накидкой укрывался, в одной щели или землянке дни и ночи коротал, в одной цепи в атаку шел... А сколько снов мы па марше видели, когда на ходу спать приходилось. Сколько раз от смерти на волоске висели... Да разве вспомнишь или перескажешь все, что было... Источник: (1984) Вспоминают ветераны cб. воспоминаний ветеранов 71-й Краснознаменной Торуньской стрелковой дивизии - Стр.166-169