А.И. Жаров (генерал-майор) — Тех дней не забыть никогда.

Участники

Страна: СССР, Карелия ... Направление, где действовали 8-я армия и 56-й корпус, именовалось Петрозаводским. Командиром корпуса был комдив Черепанов, комиссаром — бригадный комиссар Серюков. Наша дивизия была — 18-я Краснознаменная Ярославская. Я был майором в должности дивизионного инженера. Отличных, опытных командиров было немало, но их фамилий я, к сожалению, не помню. Штаб 18-й дивизии с тылами стрелковых полков и штабом танковой бригады располагался на хуторе Леметти. Полки действовали западнее. Справа фланг был открыт, и в наши тылы свободно проникали белофинские отряды лыжников. Они нарушали нормальный подвоз боеприпасов, продовольствия, горючего и фуража, устраивали заграждения на дороге, нападали на колонны машин. Левее нас действовала 168-я стрелковая дивизия (командир дивизии Л. А. Бондарев), между ее 367-м стрелковым полком (командир полка Севастьянов) и нашим левофланговым полком был разрыв, финны проникали туда и устраивали диверсии. 168-я дивизия занимала г. Питкяранту. Зима была очень суровая. Глубокий снег и густой лес сковывали действия наших войск, особенно танковых частей. Наша многочисленная артиллерия с трудом могла передвигаться только по дорогам. Театр военных действий на этом участке был явно не в нашу пользу. 6 января 1940 года белофиннам удалось перекрыть тыловую дорогу, которая связывала нас с хутором Уома, где располагались склады продовольствия и боеприпасов. Все пути, связывающие штаб дивизии с войсками на переднем крае, были перерезаны. Вечером того же дня я с группой офицеров и солдат прорывал заслон белофиннов между хутором Леметти и мельницей, что в полутора километрах западнее этого хутора. Штыковой атакой мне удалось это сделать. В бою было убито около 15 белофиннов. Я потерял одного офицера и шесть солдат. В этот же вечер сильно обгорел в танке начальник артиллерии корпуса полковник Болотов. Начались тяжелые сражения в окружении — без продовольствия, без боеприпасов для артиллерии и минометов. Должен заметить, что патронов для пулеметов и винтовок было достаточно, хватало снарядов для танков, но не было горючего. Размеры кольца окружения штаба дивизии и штаба танковой бригады были небольшие — два километра в длину и в ширину метров шестьсот. Продовольствие нам сбрасывали с самолетов: по два мешка с су-харями или концентратами. Как-то ночью продукты сбросил большой самолет ТБ-3. Часть мешков попала к нам, а часть — к врагам. Связь штаба дивизии с окруженными частями и с штабом корпуса осуществлялась по радио. Белофинны, стремясь ликвидировать наши штабы, атаковали нас ежедневно. Иногда захватывали наши окопы, но мы контратаками отбрасывали их назад. В одной из контратак я был легко ранен финским снайпером в шею. Пробиты были все мои воротники: нижней рубахи, гимнастерки и полушубка, содрана кожа на шее. Мне говорили, что я родился в «рубашке». За эту контратаку меня наградили банкой мясных консервов и одним сухарем. Ко мне были прикомандированы офицеры — слушатели военных академий. Из Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева — капитан Титов и старший лейтенант Михайлов. Им удалось выйти из окружения в начале января с бойцами 168-й дивизии, и они остались живы. Из Военно-электротехнической академии — офицеры Бугайков, Кондратенко, Попков. Их прислали для оказания помощи при использовании ими же изобретенного миноискателя. Они погибли при выходе из окружения. В дивизии было много солдат и офицеров по национальности карелов и финнов, которые храбро сражались с врагом, несмотря на тяжелейшие условия. Не было ни одного случая измены Родине. За отличное выполнение боевых заданий командования полковой инженер 208-го стрелкового полка старший лейтенант Ситников был награжден орденом Ленина. Назову офицеров, с которыми я ходил в контратаку на против-ника: Баженов — старший лейтенант, Бугайков — лейтенант, Булынин — капитан, Васильев — капитан, начальник химслужбы дивизии, Вознесенский — военврач третьего ранга, Воропаев — старший лейтенант (кандидат наук), Ганин — старший лейтенант, Дробинин — капитан, Жебов — старший лейтенант, Запатрин — старший политрук, Иванов — старший лейтенант, Кондратенко — лейтенант, Лобанов — старший лейтенант, Нестеров — заместитель командира дивизии, интендант по снабжению, капитан, Никитинских — капитан, Попков — лейтенант, Рюмин — старший политрук, Трегубов — старший лейтенант, Самойлов — капитан, Соколов — интендант второго ранга, Соловьев — капитан, Цветков — старший лейтенант, Щербаков — политрук, Шанихин — лейтенант. Все эти офицеры были из штаба дивизии и политотдела. В живых остались майор Жиров и капитан Самойлов, все остальные погибли при выходе из окружения и во время контратак. Выходя из окружения, мы вынуждены были оставить в землянках около пятисот тяжелораненых, не было сил их вынести: люди были голодные, отощавшие и больные. Раненые, способные двигаться, участвовали в последней атаке. После перемирия территория, где мы были в окружении, отошла к Советскому Союзу. В апреле 1940 года мы узнали, что все наши офицеры и солдаты, оставленные в землянках как тяжелораненые, были найдены обезглавленными. Из окружения мы выходили в ночь с 28 на 29 февраля (год был високосный). Начальником колонны был майор 3. Н. Алексеев — начальник штаба дивизии. Я был его заместителем. Комиссаром колонны был назначен начальник политотдела дивизии. Он погиб. На нашу колонну возлагалась задача: прорвать финское окружение и двигаться по целине в направлении на юго-восток. Во вторую колонну были включены офицеры и солдаты из нашей дивизии и танковой бригады. В первой колонне было около 1500 человек, во второй — более 2000 человек. ...Можно было бы еще много рассказать об этой героической битве в окружении и выходе из него. А сколько неотмеченных героев — советских воинов-патриотов — остались навсегда лежать в том районе!.. Следопыты Питкяранты! Большое вам спасибо от меня, от оставшихся в живых и от погибших. Я прошел всю Великую Отечественную войну, на фронте — с первого до последнего дня, но тех дней, о которых пишу, не забыть никогда. Источник: (2019) Питкяранта помнит! 1939-2019 - Стр.33-36