Спецзаписка о зверствах и издевательствах немецко-финских захватчиков в городе Петрозаводске за период оккупации (октябрь 1941 г. — июнь 1944 г.)», составленной наркомом госбезопасности КФССР А.М. Кузнецовым.

Отчёты, Справки, Протоколы, Акты

Дата: 11 июля 1944 г. Страна: СССР, Карелия Совершенно секретно Столица Карело-Финской ССР город Петрозаводск был захвачен оккупантами 2-го октября 1941 года и освобожден Красной Армией 28 июня 1944 года. Ворвавшись в город, немецко-финские захватчики превратили отдельные кварталы этого цветущего города в пепелища и развалины. С первых дней своего хозяйничанья белофинны все оставшееся население города согнали в концлагеря, а их имущество разграбила, разворовала белофинская армия. […] Немецко-финские захватчики создали на окраинах города Петрозаводска шесть концентрационных лагерей, заключив в них около 25 тысяч мирного советского населения, в том числе более 60 процентов стариков, женщин и детей. Первый - концлагерь находился на южной окраине города Петрозаводска (Кукковка), где содержалось свыше 1000 чел. заключенных советских граждан, размещенных в бараках этого поселка. Второй — это был штрафной концентрационный лагерь, находился в рабочем поселке «Северной точки», где содержалось более 3000 человек наиболее «провинившихся» советских граждан, размещенных в сохранившихся зданиях этот поселка. Третий - концлагерь находился в рабочем поселке лыжной фабрики, где содержалось также более 3000 человек советских граждан. Четвертый — концлагерь находился на территории рабочего поселка Онег-завода по улице Калинина, где содержалось около 3000 человек советских граждан. Пятый — концлагерь находился на территории рабочего поселка Кировской железной дороги, где содержалось 7000-8000 человек советских граждан, это был один из крупнейших концлагерей, расположенных в городе. Шестой — концлагерь находился на территории поселка «Перевалочной биржи», где содержалось до 3000 чел. советских граждан. Все вышеперечисленные концлагеря, которые были созданы немецко-финскими захватчиками в городе Петрозаводске, были о[б]несены высокими заборами из колючей проволоки, и никто из зоны концлагеря не мог куда-нибудь уйти. В концлагерях установлен был жесточайший режим, на работу и с работы заключенных выводили только под конвоем, все «трудоспособное» население лагеря мужчины, женщины, старики и дети в 7 час. утра выгонялось на различные черновые работы. Администрация концлагерей абсолютно не считалась ни с какими жалобами больных, престарелых и детей, которые не в состоянии были выходить на работы и всех силой заставляли работать. Рабочий день длился 12-14 часов, причем за выполняемую работу заключенное в концлагеря население в течение 1941 и 1942 гг. не получало никакой оплаты. Допрошенный по этому вопросу свидетель Борисов Иван Алексеевич, 1910 года рождения, русский, находившийся в 5-м концлагере с 8-го ноября 1941 года по день освобождения показал: «Режим в лагере был установлен такой: на работу выводили в 7 часов утра и кончали работать в 16-18 час. Первый год нам за работу ничего не платили, а потом стали платить по 7 финских марок в день. Ходить свободно мы могли только в черте лагеря, обнесенного колючей проволокой, выходить в город нам не разрешалось, а если пойдешь самовольно, то патрули, охранявшие лагерь, прямо стреляли из винтовок. Иногда в выходной день на весь лагерь давали 5-10 пропусков на выход в город, но их получали угодные люди начальству».* Заключенное в концлагеря население было размещено настолько скученно, что в одной комнате 15-20 кв. метров находилось от 20 до 25 человек т.е. на одного человека приходился один квадратный метр жилплощади, в результате такой скученности и созданных невыносимых нечеловеческих условий жизни в концлагерях быстро распространялись различные заразные болезни (дизентерия, сыпной тиф, цинга и т.д.). О невыносимых, нечеловеческих условиях, которые были созданы белофинскими властями в концлагерях, свидетель Лахина Екатерина Васильевна, 1900 года рождения, которая находилась в концлагере № 5 с декабря 1941 г. по 11 апреля 1944 г. и с 11 апреля 1944 г. по 28 июня 1944 г. в 1-м концлагере, показала: «Жилищно-бытовые условия в концлагере № 5 были невыносимые, в комнатах от 15 до 20 кв. метров проживало по 6-7 семей, что составляло от 20 до 25 чел., т.е. на одного человека приходился один квадратный метр жилплощади. Бани в лагере не было, прачечной не было, воду брали из непротечного ручья, в котором валялись человеческие трупы, оставшиеся после боев. Мыла совершенно не выдавали. У всех без исключения пленных была массовая вшивость. В результате невыносимых нечеловеческих условий в лагере болезни приняли массовый характер, как-то: цинга, дизентерия, сыпной тиф и т.д.». В результате жесточайшего режима, невыносимых нечеловеческих условий, издевательств и зверства, голода и массовых эпидемических заболеваний во всех концлагерях, находившихся в городе Петрозаводске, шло массовое истребление мирных советских граждан. Во всех концлагерях ежедневно умирали десятки людей, трупы умерших свозили на кладбище «Пески» по два-три раза в неделю, из каждого лагеря причем вывозилось от 25-50 гробов. Очевидец Коломенский Алексей Прокофьевич, находившийся в 5-м концлагере с 1 декабря 1941 г. по 28 июня 1944 г., работавший бригадиром возчиков, заявил: «Выполняя основную работу по привозу дров в концлагерь, я в тоже время вывозил из данного лагеря умерших людей на кладбище «Пески», расположенное в пяти километрах от города Петрозаводска. Каждый свой выезд и количество отвезенных мною умерших людей я записывал в отдельном блокноте и суммировал за каждый прошедший месяц. Умерших вывозили во вторник, четверг и субботу каждой недели. Количество умерших по моим точным записям в личном блокноте и подсчетам в мае 1942 г. было сто семьдесят человек, в июне сто семьдесят один человек, июле сто шестьдесят четыре человека, в августе сто пятьдесят два человека, в сентябре сто двадцать девять человек, в октябре восемьдесят три, в ноябре восемьдесят, в декабре шестьдесят пять человек. Итого с мая 1942 по 31 декабря 1942 г. всего умерло в нашем лагере тысяча четырнадцать человек, не считая апреля месяца того же года, в котором по моим грубым подсчетам умерло около двухсот человек». И дальше Коломенский показал: «В конце 1941 года и начале 1942 г. было в 5 концлагерях около семи с половиной тысяч человек. В конце 1942 г. после большой смертности населения и отправки людей по этапам осталось около четырех с половиной тысяч человек». По этому же вопросу свидетель Лахина Екатерина Васильевна, находившаяся в 5-м концлагере, показала: «Я лично была очевидцем того, как еженедельно три раза увозили на кладбище в каждый раз от 20 до 35 покойников, что составляло в среднем до 100 человек в неделю. Медицинской помощи заболевшим совершенно не оказывалось. Если в момент организации лагеря примерно в нем содержалось около 9000 человек, к концу 1942 г. в результате смертности пленных убавилось не менее как на 2000 человек». Находившийся в 3-м концлагере с 25 октября 1941 г. по 28 июня 1944 г. Проскуряков Илья Александрович, 1884 года рождения, заявил: «С 1-го июня 1942 г по день освобождения нас от белофиннов Красной Армией я делал гробы. От других обязанностей я был совершенно освобожден. Вместе со мной делали гробы 4 человека: Власков, Сытов, других фамилий не помню. Учета сделанных гробов никто из нас не вел, но мы все четверо человек работали без всякого отдыха. В штабе лагеря в апреле месяце 1943 г. я слышал, что со времени организации лагеря, т.е. с 25 октября 1941 г. по апрель 1943 г. умерло 1214 человек. Эту цифру называл переводчик штаба Михаил Федорович (фамилию не знаю). Похороны проходили три раза в неделю: вторник, четверг и субботу. Примерно в среднем каждый раз увозили от 12 до 16 гробов, еженедельно в лагере в среднем умирало от 40 до 50 человек. Особо большая смертность была в 1942 г. во второй половине». Немецко-финские бандиты, чтобы замести следы своих гнусных преступлений, на кладбище «Пески» вырывали огромные сплошные ямы от 50 до 100 метров в длину, ложили гробы в 3-5 рядов вверх и сверху засыпали землей, в результате под каждым поставленным крестом находится от 3 до 5 трупов умерших советских людей в концлагерях. Очевидец Борисов Иван Алексеевич, находившийся в 5-м концлагере, 8-го июля 1944 г. заявил: «Мне пришлось быть один раз на кладбище «Пески». Я хоронил своего умершего от истощения сына. В этот раз на кладбище привезли 20 гробов, уложили их всех в общую могилу в три ряда и засыпали землей. На кладбище пускали только родственников умершего и то только под конвоем, другое население лагеря не пускали». […] В сентябре месяце 1943 г. десятилетний мальчик Зуев Леонид Иванович, содержащийся в концлагере № 2, будучи голодным, хотел перелезть проволоку, сходить в лес и набрать кружку ягод. Белофинский охранник заметил Зуева, без всякого предупреждения произвел выстрел из винтовки, прострелил левую ногу Зуева, когда Зуев свалился, белофинн второй раз выстрелил в Зуева, пуля пролетела мимо головы. Зуев обратно ползком уполз в зону лагеря. В концлагере № 2 содержался 18-летний комсомолец Пименов Алексей, родившийся в городе Петрозаводске, где проживали его родители. В ноябре м[еся]це 1941 г. Пименов зашел к себе на квартиру к своим родителям, тут же он был обнаружен администрацией лагеря и был расстрелян. […] Царила разнузданность финской администрации и в концлагере № 6, здесь финские плачи без всяких причин стреляли в мирных советских граждан и детей, по этому вопросу свидетель Гюбиев Федор Иванович показывает: «29 февраля 1943 года мои дети Гюбиева Наталья, 1934 года рождения и сын Гюбиев Егор, 1933 года рожд[ения]. в 9 час. утра пошли в школу, когда от дома по дороге отошли 300 метров, финский часовой лагеря № 6 открыл по детям огонь из винтовки, из двух выстрелов обоих детей убил наповал. Было много случаев, когда дети, выйдя из лагеря собрать ягод, по ним часовые открывали без всякого предупреждения стрельбу из винтовок. Были случаи ранения детей [...]». Нарком госбезопасности КФССР, полковник госбезопасности Кузнецов * Указанные в документе протоколы допросов свидетелей были составлены 7-9 июля 1944 г., в деле отсутствуют Персоны: Борисов Иван Алексеевич - заключенный концлагеря №5 г. Петрозаводска, 1910 г. рождения Власков - заключенный концлагеря №3 г. Петрозаводска Гюбиев Егор - заключенный концлагеря №6 г. Петрозаводска, 1933 г. рождения, расстрелян при попытке выйти из лагеря Гюбиев Федор Иванович - заключенный концлагеря №6 г. Петрозаводска Гюбиева Наталья - заключенная концлагеря №6 г. Петрозаводска, 1934 г. рождения, расстреляна при попытке выйти из лагеря Зуев Леонид Иванович - заключенный концлагеря №2 г. Петрозаводска Коломенский Алексей Прокофьевич - заключенный концлагеря №5 г. Петрозаводска Кузнецов А.М. - нарком госбезопасности КФССР Лахина Екатерина Васильевна - заключенная концлагерей №1 и 5 г. Петрозаводска, 1900 г. рождения Михаил Федорович - переводчик в концлагере №3 г. Петрозаводска Пименов Алексей - заключенный концлагеря №2 г. Петрозаводска, расстрелян Проскуряков Илья Александрович - заключенный концлагеря №3 г. Петрозаводска, 1884 г. рождения Сытов - заключенный концлагеря №3 г. Петрозаводска Источник: НА РК. Ф. П-1230. Оп. 23. Д. 39. Л. 29-37. Подлинник. Машинопись.