Из автобиографии Е.В. Тимошиной «Голос Москвы доходил до нас».

Биографии, Характеристики

Дата: 8 мая 1984 г. Страна: СССР, Карелия «…В начале сентября 1941 года наше село (Куйтежу) заняли фашисты. Нас молодых, юношей и девушек 14-19 лет, угнали в трудовой лагерь в д. Самбатуксу, где мы работали на земляных работах. Тяжелое было время. Здесь мы хорошо поняли, что такое война. Пришлось испытать голод, холод, унижения. Много среди ребят и девушек было моих учеников. Мне 19 лет, а я старше всех среди них. Чтобы поддержать их дух, сплотить, вернуть веру в лучшее будущее, в нашу победу, я стала ежедневно рассказывать им о прочитанных книгах. Это очень нам помогало жить. В те годы оккупанты тщательно проверяли людей, многих отправляли в те места, откуда они родом. Так в конце сентября 1942 года я очутилась в Кондопоге, которая в оккупационных документах числилась тоже трудовым лагерем, из которого никуда по собственному желанию не уедешь. Вышла я с поезда, оглянулась вокруг и не знаю, куда идти. Города нет. Кругом руины, развалины, следы пожарищ. Крапива, бурьян по пояс. Только ветер свистит в печных трубах. Пошла, куда глаза глядят. Дорога привела меня к зданию, где теперь находится вечерняя школа. Во дворе старик и хилый юноша пилили дрова. Вдруг вышел белофинский офицер, стал ругать и бить юношу и старика. Парнишка упал. Так встретил меня родной город. Долго я шла по разрушенным улицам. Иду по деревне Кондопоге, вспоминаю, где чей дом стоял. Наконец, вижу, наш дом цел, и дым из трубы идет. Значит, люди живут. Открываю дверь, за столом сидят мои бабушка и дедушка и пьют чай (сухие листья малины). Удивлению не было конца, что я жива. Дедушка и бабушка эвакуировались через Заонежье, но из-за осенней распутицы не успели уехать за линию фронта. Фашисты приказали им вернуться домой. Местные жители почти все были эвакуированы. В наш город захватчики нагнали людей со Свири, из Заонежья – нужны были рабочие руки. Оккупанты увозили из Карелии лес, камень, грабили нашу республику. На второй день я уже стояла перед финским комендантом. Он разглядывал мои документы, посматривал на меня. Поинтересовался, кем я работала до войны. Узнав, что я была учительницей, назначил няней в детский сад, который в то время только-только открылся. Садик находился за линией железной дороги (теперь д. №58 Советов), напротив старой пожарной. Мне дали группу из 13 детишек до года. У меня в то время своих детей еще не было, я не знала, как надо управляться с такими малютками, но научилась. Женщины-матери, увидев, что я люблю детей, относились ко мне хорошо, как и ко всем другим девчатам, работавшим в д/садике. Постепенно я познакомилась и подружилась с Надей Бароновой и Настей Костиной. Надя до войны работала в Суне бухгалтером, имела 2 сыновей: трехлетнего Женю и годовалого Борю, муж ее Алексей был на фронте, она его любила и ждала, каждый день вспоминала. Пятнадцатилетняя комсомолка Настя Костина (в замужестве Анастасия Дм. Багаева) жила с матерью и 2 малолетними сестренками и братишкой, их вернули в Кондопогу из Заонежья. Отец их погиб на фронте. Тяжело жилось семье, много горя испытали в годы войны. В нашем садике заведующей была белофинская лотта Ауне Сеппинен. Жила она в комнате при садике. Надя Баронова убирала у нее в комнате, готовила ей обед. У Ауне был большой красивый радиоприемник. Мы стали тайком, когда заведующая уйдет со своей собакой Конту на прогулку, слушать радио. Первым подал нам свой голос Архангельск. Потом слушали Москву, Ленинград. Узнали, что наша армия разгромила немцев под Сталинградом, ведет упорные бои под Курском, наступление идет по всему фронту. Хотелось поделиться радостью с людьми, живущими в нашем городе. В то время фашисты издавали лживые газеты на финском и русском языках, где говорилось о мнимых победах гитлеровцев. Надя Биронова, Настя Костина и я решили печатать от руки маленькие листовки со сводками Совинформбюро. С бумагой было плохо. Мы лазали по чердакам, сарайкам, чтобы найти в кипах исписанный ученических тетрадей чистый листок. Вскоре у нас появились помощники: Антонина Николаевна Гордеева и семья Исаевых. Дети Веры Ивановны Исаевой, четырнадцатилетняя Тамара и двенадцатилетний Шурик, стали помогать матери писать и распространять листовки. В нашу патриотическую группу вошла и молоденькая медсестра русской больницы Вера Ищеева. Нас стало уже 8 чел. Листовки мы клали в сумки женщин, которые по утрам приносили своих ребятишек в д/сад. Молодые женщины в теплых платках, похожие на старух, приободрились, шутили, делились с нами тайными новостями. Шурик бывал и на местных делянках, ездил с женщинами на биржу. Настя и Тамара подсовывали листовки под дверь домов, где жили надежные люди. Вера Ищеева распространяла листовки вместе с ними, иногда в больнице. Однажды в финскую комендатуру принес такой листочек со сводкой Совинформбюро десятник Еремеев. Это был ярый враг советской власти, в годы гражданской войны служил в белогвардейских частях, до 1941 года скрывался в Финляндии. Начались проверки людей, у которых имелись радиоприемники. Таких людей было очень мало. Нам не грозила опасность, никто из членов подпольной группы не имели радио. Редко мы собирались вместе, нельзя было. В день освобождения Кондопоги мои подруги сшили из куска ткани красный флаг и пошли встречать части нашей Красной Армии. Оккупанты за неделю до этого оставили наш город, бои шли в р-не Мянсельги, Илемсельги. Все жители Кондопоги высыпали из своих домишек, бараков, сараек, где ютились все годы войны. Слезы радости были у всех на глазах: и у освободителей и у освобожденных от ига оккупации. Начался митинг, танцы... Евгения Васильевна Тимошина (Фомина). Источник: Муниципальное учреждение культуры «Музей Кондопожского края». КПФ-1687 Проект "Места принудительного содержания населения в Карелии в 1941-1944 гг."